В стене Силы не было слабых мест, не было трещин. Монолит, готовый в любой момент сомкнуться и раздавить меня, сделать мертвой не–принцессой.
Сад оставался пустым, но совсем рядом, едва ли в сотне шагов, возвышались стены замка, и где–то за ними беседовали о важных делах мой кузен, Карос Дакаант и Мервин. Сколько пролежит здесь мой остывающий труп прежде, чем кто–то хватится? Впрочем, Дракон будет только доволен — одной проблемой меньше. А Мервин…
Я встряхнула головой. Ну уж нет!
Мы нанесли удар одновременно — я и Камила. Из меня выбило весь воздух, но и изящная эль–туань напротив конвульсивно содрогнулась. Я не могла дышать, совсем не могла — стены Силы давили со всех сторон, Нить Воздуха перетянула мне горло… Но дыхание необязательно, чтобы выслать еще одну Нить. Для этого достаточно оставаться живой.
Щит на Камиле защищал от Нитей всех стихий — от классических Нитей… Дочь герцога не успела даже вздохнуть в изумлении, когда ледяная корка покрыла ее лицо, стала ее лицом, ее телом. Стихия Холода, Нить Холода — мой наставник по боевой магии пришел бы в восторг.
Камила еще жила там, под ледяным панцирем. Мне следовало сделать лишь шаг и толкнуть ее, и эль–туань, ставшая ледяной статуей, разобьется на десятки кусков. Но стена Силы по–прежнему давила на меня, я по–прежнему не могла дышать, перед глазами уже плавали красные круги. Даже когда Холод доберется до сердца Камилы, когда разорвет все ее кровеносные сосуды, мне это не поможет, потому что магия, держащая меня, принадлежала кому–то другому… другому…
Я чувствовала, что теряю сознание. Легкие горели огнем, умоляя о глотке воздуха, глаза отказывались видеть, но слышать я еще могла. Моим последним воспоминанием оказался мужской, неприятно знакомый голос, произнесший короткую фразу на чужом языке…
Тор Аш–Коргэ смотрел на полупрозрачную сферу с выражением неприкрытого, почти благоговейного изумления.
Мервин отвел взгляд, скрывая усмешку, и напомнил себе, что его собственная реакция полугодовой давности была ничем не лучше. Именно тогда он впервые увидел, как создаются межмировые Щиты, как внутренняя сила Дракона сплетается с энергией стихий, а затем — и с самой Бездной…
— Это только пример, — Карос отвел ладонь, и сфера начала замедлять вращение, одновременно наполняясь густым синим цветом. — Такого щита едва ли хватит на один небольшой замок. Чтобы закрыть всю империю, мне потребуется несколько недель…
Мервин перестал вслушиваться в слова Дракона, заранее зная, что именно Карос собирался сказать принцу. Они обговорили все это задолго до аудиенции. Куда больше таирта занимало то, что ощущение неправильности, ощущение неясной тревоги, преследовавшее его уже несколько дней, и источник которого он никак не мог определить, начало усиливаться.
Карос и Тор продолжали разговор, обсуждая детали, не обращая внимания на Мервина, отвернувшегося от них и отошедшего к окну. Вид оттуда не вдохновлял: дождь, дождь и дождь, бурлящим потоком заливающий двор и каменные постройки.
Таирт прикрыл глаза, сосредоточиваясь, вслушиваясь в хор щитовых Нитей, тех, в плетении которых он участвовал. Управлять самим Щитом мог только создавший его Дракон, но определить состояние защиты можно было и по голосу Нитей.
Все было спокойно, как вчера, и позавчера, и неделю назад.
— Если дело в энергии, то все наши храмы… — донесся до Мервина голос принца. Стало быть, разговор дошел до храмов. Много веков имперцы накапливали магическую энергию в тириновые кристаллы. Каждый алтарь в каждом храме имел хотя бы один такой кристалл — полный жертвенной Силы верующих и источник защиты для них же на случай войны. Стало быть, император всерьез воспринял угрозу нападения кадари, раз готов распечатать свою главную сокровищницу.
Тор продолжал говорить, но внимание Мервина вновь сместилось на Нити. Показалось, словно хор их голосов изменился. Мгновение тишины, и…
Принц прервался на полуслове, когда Карос неожиданно вскочил на ноги, разворачиваясь к таирту:
— Мервин, что ты делаешь? Мерв…
Что именно хотел сказать Карос, таирт уже не услышал: закрывшиеся за его спиной Врата отрезали все звуки, оборвав связь с этой реальностью.
