Последняя дуэль. Правдивая история преступления, страсти и судебного поединка - страница 10

В 1380 году, когда Франция короновала нового короля, Жан де Карруж успешно завершил поиски новой жены. Вернувшись с полуострова Котантен, вдовец-оруженосец вскоре женился на девушке из старинного нормандского рода. Ее звали Маргарита и она еще никогда не была замужем — на момент обручения ей, наверное, еще не исполнилось и двадцати. Юная, знатная, богатая, а также очень красивая, она казалась идеальной невестой для феодала, желавшего приумножить свои владения и продолжить род. За Маргариту давали хорошее приданное, а поскольку она являлась единственным ребенком своего отца, то после его смерти она должна была унаследовать еще больше земель и другого имущества.

По общему мнению, юная Маргарита была прелестна. Один хронист описывает ее как «юную, красивую, добрую, благоразумную и благонравную». Последнее означало, что, несмотря на красоту, девушка не была склонна к флирту и кокетству. Другой хронист называет ее «очень красивой и сильной духом». И лишь в одном упоминании о Маргарите, которое оставил монах, весьма настороженно относившийся ко всем женщинам, не содержится похвал ее красоте и нраву. Позже, давая показания в суде, сам Жан де Карруж так же называл свою вторую жену «молодой и красивой», «праведной и благонравной», хотя, очевидно, что в своих определениях он был предвзят и преследовал свои интересы.

Портрет Маргариты некогда украшал стену аббатства в Кане вместе с портретом ее доблестного мужа, но поблек со временем, и потому подробного представления о ее внешности не сохранилось. Однако из многочисленных свидетельств, оставленных художниками и авторами той эпохи, можно понять, что именно восхищало людей в женском облике. На севере Франции эталоном красоты считалась женщина со светлыми волосами, бледным лбом, дугообразными бровями, серо-голубыми глазами, носом правильной формы, маленьким ртом, но при этом с полными губами, приятным дыханием и подбородком с ямочкой. У нее также была тонкая шея, белоснежная грудь, и тело хорошо сложенное и стройное. Она носила длинное льняное платье, обычно белого цвета, но по праздникам могла надевать яркие украшения поверх него. Большинство знатных дам носили броши или колье, а также золотые кольца с драгоценными камнями.

Ожидалось, что, став хозяйкой замка, Маргарита будет руководить домашней прислугой и помогать мужу управлять его землями, хотя в ту пору ей не исполнилось и двадцати лет. Став женой феодала, она должна была полностью взять на себя хозяйственные вопросы на время частых отлучек мужа, который уезжал либо в замок к сюзерену, либо воевать. На поясе длинного стелящегося платья хозяйка замка всегда носила огромную связку ключей от погребов, сундуков и кладовых. Она ежедневно раздавала приказания слугам, следила за воспитанием детей, заботилась о комфорте гостей замка, сидела во главе стола во время общих трапез в главной зале.

В личных беседах с мужем она могла давать ему советы, касавшиеся его службы при дворе, и по другим вопросам, поскольку сама имела политическое влияние среди своих знатных родственников и друзей.

Маргарите следовало вести себя как подобает госпоже, соблюдая все приличия. Положение обязывало ее быть обходительной, набожной, милосердной, осмотрительной и, конечно же, верной своему мужу. Для чистоты аристократической кровной линии крайне важным считалось, чтобы «жена получала только одно семя, а именно семя мужа, дабы посягатели из других семейств не смогли претендовать на права наследников». Какие бы вольности не позволяли себе феодалы с крестьянками в своих владениях или любовницами в городе, их собственные жены обязаны были блюсти целомудрие.

Женитьба на девушке из знатной семьи, в которой сочетались красота и целомудрие, давала Жана де Карружу определенную уверенность в том, что Маргарита станет верной женой и родит ему законных наследников. Маргарита была намного младше Карружа и, несомненно, оруженосец слышал широко известное высказывание что «молодая жена старика редко принадлежит только ему».

И все же, немолодые феодалы часто женились на женщинах намного младше их, поскольку юность предполагала способность к деторождению и обещала здоровых потомков.