Младину сопровождал отец, а еще брат Унелады Радом со своей лесной дружиной, и поначалу никто ничего не заподозрил. Но еще до пира, который гостеприимный и любивший веселье Зимобор готовил весьма основательно, Хорт рассказал родителям, что привез не ту невесту, которую ему когда-то высватали. Княгиня Дивина изумленно охала, держась за щеки, а Зимобор недоуменно посмеивался, и оба с трудом заставляли себя поверить. Они видели Унеладу в прежние годы, но сейчас не могли бы поручиться, что привезенная девушка, так на нее похожая – не она.
Осознав, что ему досталась в невестки дочь Лютомера, а не Красовита, Зимобор хмыкнул с весьма довольным видом. Замену они готовы были приветствовать. Беспокоило их другое.
– Младина?
Услышав имя невесты, княгиня Дивина побледнела и привалилась к стене с таким видом, будто сердце сейчас разорвется.
Зимобор тоже переменился в лице. На их судьбы Дева Будущего когда-то наложила тяжелый след, по ее вине Дивина потеряла единственного брата и сама едва не погибла. Им уже рассказали, что эта девушка – дочь давнего их знакомого, угренского князя Лютомера и его жены, княгини Семиславы, но все же, глядя на нее, они скорее готовы и поверить, что та самая Младина, младшая из вещих вил, приняла облик земной девушки, чтобы добраться-таки до их старшего сына! Та, что охоча до молодых красивых парней и готова выпить из них жизненные силы в обмен на свою краткую любовь. В глазах родителей Хорт обручился с самой смертью. И хотя после встречи в Занебесье Младина в гораздо меньшей степени ощущала в себе присутствие Темной Невесты, она все же не решалась взглянуть им в глаза.
– Ты помнишь, как я избавил тебя от венка вещей вилы? – спросил у Зимобора Лютомер.
Тот помедлил и кивнул. В тот самый день он поспешно играл свою свадьбу с Дивиной, надеясь, что оборотень отвлечет на себя ее небесную соперницу. А на рассвете пошел с молодой женой искать его, сомневаясь, жив ли спаситель.
– В ту ночь умерла та Младина, которая преследовала вас, – продолжал Лютомер. – Вернее, умерла как Дева, обратившись в Мать. А мать рада, когда ее дети находят пару и заводят семью, потому и у вас, и даже у меня все стало хорошо. – Он усмехнулся, вспомнив цену своего счастья, но тем не менее его путь к семье завершился победой, что без покровительства вещей вилы не удалось бы. – А новая Дева, которая родилась у Матери, – моя дочь. Ну, не моя, а… – Он поморщился, не желая вдаваться в лишние объяснения. – Вы поняли. Но это значит, что моя дочь, – он указал на Младину, – ее сестра. Но на ней лежало иное проклятье. Пришедшее совсем с другой стороны. И чтобы защитить ее, мы дали ей имя ее небесной сестры – Младины. Той, которая всегда оказывается впереди и потому не имеет соперников. И это помогло. Она одолела не только свое проклятье, но и… предначертанные судьбы тех, кто гораздо выше нас…
Он соединил беглым взглядом Младину и Хортеслава. Дело не в том, что каждый из них изначально был обручен с другим. Благодаря Младине Ночная Волчица Марена обрела любовь Перуна, предназначенную Белой Лебеди Ладе.
– Не бойтесь ее, – буднично закончил Лютомер и положил ладонь на голову своей дочери. – Она привлечет к вашему сыну благословение вещих вил. Вы же мне верите?
Зимобор и Дивина помолчали. Они не могли не верить тому, благодаря кому стала возможна их собственная женитьба и рождение детей. Но Лютомер всегда приносил в их существование силы, с которыми они предпочли бы поменьше иметь дело.
– Мой отец этого не переживет! – Дивина горестно покачала головой. – Он… Да он умрет, если только ее имя услышит.
– А пусть он не слышит ее имени, – непринужденно предложил Лютомер, словно это не дело, а пара пустяков. – Он ведь того боится, что Младина – та, наверху, – и внука, и невесту его погубит? Ну так скажи ему, что хочешь сбить ее со следа и потому даешь невесте другое имя.
– Другое имя? – переспросил Зимобор.
– Да. Столпомер не должен слышать, что это Младина. Но и говорить, что это Унелада, тоже нельзя. Поэтому вот что. Ты, мать, наречешь ее по-новому. И под новым именем она выйдет замуж за твоего сына. А о старом имени и поминать не будем, и Столпомер не станет о нем допытываться.
