* * *
Его разбудил серый печальный рассвет и музыка, доносившаяся с улицы, – какая-то дикая арабская мелодия. Небоскреб нависал над стеклянной крышей его жилища, словно уродливый призрак. Пол поднялся, ему хотелось курить, и он сунул в рот опостылевшую жвачку.
Вчера вечером он сорвался. Но ребятам к этому не привыкать. Все равно они полакомились лягушачьими лапками. Главное, он любил своих ребят и хотел, чтобы они всякий раз получали порцию мерзких лягушачьих лапок, стоило только им пожелать.
Телефон тихо заурчал. Какой замечательный у него звонок, подумал Пол.
– Да!
– Мы определили три района, босс.
– Бекки?
– Да, босс.
– Вы где?
– В префектуре, архивное отделение.
– Я, может, ошибаюсь, но разве сейчас не шесть пятнадцать утра?
– Черт, они явятся примерно через час! Пора уносить отсюда ноги.
– А как вообще вы там оказались? Хотелось бы знать.
– В этом городе полно стеклянных крыш.
Мириам успела вдоволь наплакаться и теперь сидела в маленьком кафе, с нараставшим нетерпением подстерегая жертву для Мартина. Все ее попытки дозвониться до Сары пока оказывались безуспешными. Тем не менее нельзя допускать, чтобы собственная проблема, какой бы срочной она ни была, помешала ее важной миссии. Она так и не поняла, что именно случилось с Мартином, но старый приятель умирал от голода, и с таким душераздирающим зрелищем она до сих пор не сталкивалась.
На охоте главное – терпение, и не важно, торопишься ты или нет. Однако в экстренных случаях тебя оставляет предчувствие опасности, а инстинкты приказывают схватить первую попавшуюся особь. Многим Властителям – и Мириам не была исключением – доставляло истинное наслаждение повиноваться внезапным импульсам. Именно поэтому она отправилась в Америку, где ее соплеменникам жилось легко и вольготно. Мириам разъезжала по всей стране вместе с переселенцами, срывая по пути лакомый плод, немало не беспокоясь о последствиях. В то время на исчезновение людей не обращали особого внимания.
Волевым усилием она заставила себя успокоиться, чтобы произвести впечатление настоящей шлюхи. Официант бросал на нее восхищенные взгляды, как и многие из клиентов бара. Но территория рядом с ней по-прежнему оставалась свободной.
Затянувшись теплым дымом сигареты, Мириам вогнала его в легкие, а затем выпустила через кокетливо выпяченные губы аккуратное колечко. По крайней мере, сигареты здесь вполне сносные. Эти «Житан» напоминают «Бон-Тон». В Америке сейчас продаются ужасные сигареты.
Почему эти глупые мужчины ее игнорируют? Неужели привычки так сильно изменились? Когда она в последний раз охотилась в Европе, все происходило по-другому легкий флирт, быстрое соблазнение. Теперь же она отвечала на взгляды мужчин, но дальше дело не шло. Нет, Мартин не должен умереть от голода, равно как и любой другой Властитель, которому она в силах помочь. Наверное, весь этот ужас связан с тем, что люди устроили облаву на ее соплеменников.
Докурив сигарету, Мириам потянулась за другой, когда заметила, что к ней направляется молодой мужчина. Она заговорила по-французски:
– Достопочтенный, не соблаговолите ли мне помочь? У вас не найдется огня?
Он прошел мимо, в туалет. Неужели это бар для геев? Нет. Определенно, нет. Как хозяйка фешенебельного клуба, она могла определить сексуальную ориентацию любого заведения с первого взгляда.
С ней заговорил другой мужчина, стоявший у стойки бара:
– Вы говорите по-французски языком Вольтера. Все эти «достопочтенный» и «соблаговолите». – Он передразнил ее фальцетом. – Сейчас это называется «спичкой». Новое слово! Вы откуда?
– Из прошлого, – огрызнулась Мириам, поднимаясь из-за стола. К черту французов, если их больше не интересуют хорошенькие девушки.
– Простите, мадемуазель! Я ведь сказал, просто чтобы затеять разговор! Вы, наверное, американка и учили французский в школе. У вас был старый учитель – чересчур старый! Но в этом нет вашей вины.
Замечательный экземпляр! На тыльных сторонах ладони проступали крупные синие вены, значит, напор из сонной артерии будет восхитительно мощным.
Она одарила его специальной улыбкой, от которой мужские особи начинают часто дышать. Мириам практиковала эту улыбку годами и считала, что добилась отличных результатов. Стоило показать ряд идеально ровных человеческих зубов – искусственных, разумеется, – и мужчина тут же оказался у ее столика.
