Я возвращаюсь к своему телескопу в квартиру 224 и переключаю его в режим ночного видения. Я могу видеть только контур её тела. Она выходит из квартиры с корзиной в руках. Я прослеживаю её до прачечной в подвале. Когда я впервые заехал в дом, то сразу отметил это помещение. Сырое, затхлое, слабо освещённое и с отвратительным полом.
Девушка из квартиры 224 не должна стирать в этом месте свою одежду. Кто-то должен стирать её за неё, но я знаю, что она не может себе этого позволить. В её холодильнике слишком мало продуктов, и готовит она очень редко, что беспокоит меня, да и ест она в основном лапшу или другие дешёвые продукты. У её соседки денег не больше. Они обе бедные и, очевидно, молятся о чуде, чтобы выжить во взрослой жизни. В их жизни нет ни одного достойного мужчины.
Я снова наблюдаю за её очертаниями через увеличитель, когда она склоняется над стиральной машинкой. Она оставляет одежду внутри и выходит из прачечной. Возвращается в квартиру и отправляется в свою спальню. Уже слишком темно, чтобы понять, что она там делает. Трогает ли она себя снова? Сможет ли она заставить себя расслабиться? Я думаю, что, скорее всего, она читает книгу. Время бессмысленно тянется, пока я наблюдаю за ней. Нет ничего более интересного для меня, чем смотреть на неё, даже если мне видны лишь её контуры. Я должен ещё столько всего сделать. Изучить свою потенциальную цель в Сиэтле. Определить местоположение Дэниела. Найти слабые места среди советников Сергея. Вместо этого я очарован ею.
Во время наблюдения я замечаю, что её дыхание выравнивается, а голова откидывается в сторону. Видимо, она уснула. А её белье мокнет в сыром подвале. Прежде чем мой мозг успевает о чём-нибудь подумать, я уже выхожу из квартиры, слетаю вниз по ступенькам, перехожу улицу и направляюсь к задней двери здания напротив. Деверь заперта, но замок настолько прост, что легко открывается пластиковой картой. Пара рывков, чтобы ослабить замок, и путь свободен. Я сбегаю в подвал и открываю дверь.
Внутри я обнаруживаю какого-то мужчину, склонившегося над грудой белья. Он оглядывается, когда я вхожу и вижу, что он сжимает в руке что-то кружевное и розовое. Я оглядываюсь, оценивая помещение. Он крутится около стиральной машинки, которую использовала моя девушка. Мои ноздри мгновенно раздуваются, а кровь застилает глаза. Этот мудак трогал её трусики.
Я с рёвом на него наступаю. Он отходит и поднимает руки в попытке защитить себя. Я хватаю его запястья со сжатыми кулачками и ломаю его кости. Он кричит от боли, и это звучит как музыка для меня, моя ярость понемногу угасает. Розовый хлопок падает на пол, пока он пытается вырваться, его кроссовки скользят, и он падает. Одной рукой я придерживаю его запястья, а другой поднимаю с земли трусики и засовываю их в карман джинсов.
— Какого хрена ты тут делал? — спрашиваю я сквозь стиснутые зубы.
Его зубы стучат, и я едва могу разобрать его слова:
— Стирка. Я стирал.
Развратник и лжец. Я сжимаю его сломанные запястья крепче, и он снова кричит. Другой рукой хватаюсь за футболку и подтягиваю его ближе к себе.
— Это не твоя одежда, вонючий ублюдок, — я устал от того, что моя девушка живет в окружении этих человеческих отбросов. Мистер Браун живёт по соседству со своими извращениями. Этот маленький человечек пытается украсть чужие трусики. Как много женщин пострадало от его действий? Я должен убить его прямо сейчас. Моя рука отпускает футболку и сжимает его горло. Я могу выжать из него всю жизнь.
Но прежде, чем я успеваю произнести хотя бы слово, до меня доносятся шаги. Каким-то образом я знаю, что это она. Мы с вором переглядываемся. Я подталкиваю ублюдка, чтобы он вернул её одежду обратно в стиральную машинку. Мой взгляд падает на тёмный угол с небольшой лампочкой. Ударив рукой по горячей лампочке, я разбиваю её, обжигая кожу. Эта часть прачечной погрузилась в темноту, создавая идеальное место, чтобы спрятать этот человека. Я заталкиваю его в угол.
— Ты много шумишь. Если ты хоть вздохнёшь слишком громко, это будет последний звук, который ты издашь.
Он понимающе кивает, прижимая к себе сломанное запястье. Я беру стул и ставлю его перед ним таким образом, чтобы частично видеть его, но чтобы выйти ему бы пришлось протиснуться мимо меня.
