Я втиснулся в свою миниатюрную ванную, побрился и принял душ. С высоких деревьев на углу сквера доносилось пение птиц. Потом я услышал шаги по коридору перед дверью; судя по ним, эти люди носили тяжелую обувь.
Шаги стихли, в дверь постучали. Вовсе не потому, что гости были воспитанными и вежливыми людьми: просто на этой стадии у них не было никакой нужды применять силу. Я вышел из ванной, даже не заправив в брюки новую белую рубашку, распахнул дверь, и они буквально внесли меня внутрь. Не слишком грубо и даже не очень меня заметив. Остановились они, только вытолкнув меня на середину комнаты. Я заправил рубашку и затянул пояс: не слишком хорошо себя чувствуешь, если на утро после убийства вас допрашивают полицейские из отдела по расследованию убийств, а подол рубашки торчит из штанов.
Их было двое: детектив в штатском и полицейский бульдог в форме. Детектив лейтенант Шоулс был молод, высок и костляв. Не будучи блестящим сыщиком, он отличался старательностью в работе и вполне мог представлять опасность. Полицейского в форме звали Макнолти; плотный седеющий мужчина лет пятидесяти слишком часто заглядывал в рюмку, чтобы приглушить обиду: в карьере он явно достиг потолка.
- Поздновато встаете, да? - начал Шоулс. Говоря это, он толстым круглым ногтем большого пальца пытался добыть остатки завтрака, застрявшие между передних зубов. Зубы у него были крепкие, слегка торчащие вперед и желтые от никотина.
- Вчера вечером я поздно лег, - ответил я.
- Совершенно верно, приятель. Именно об этом мы и хотели поговорить.
- Я слушаю.
- А у тебя и нет другого выбора, - дружелюбно заметил Шоулс.
- Послушайте, ребята, - сказал я, - не хотите кофе? А может быть Макнолти предпочтет хорошую порцию виски?
Толстая кожа Макнолти покраснела, но прежде чем он смог ответить, вмешался Шоулс:
- Это не дружеская беседа. Дело в том, что нас послал Магулиес. Он сейчас занят серьезным делом. - Он издал горлом какой-то звук, давая мне понять, что он смеется.
- Ну, большой человек и должен заниматься большими делами, - сказал я.
Шоулс оборвал смех, вытащил из пачки мятую сигарету и приклеил её к нижней губе. На губах у него осталось несколько крошек табака.
- Ну и как тебе нравится, Шенд, вращаться в высшем обществе? - спросил он.
- Что вы хотите сказать?
- Я имею в виду вчерашний вечер. Нет, не тогда, когда ты был в клубе, а немного позже. Что ты можешь об этом рассказать?
Я сунул сигарету в рот, чиркнул спичкой по ногтю большого пальца и несколько удивился, когда увидел, как она вспыхнула. Я довольно редко проделываю этот трюк.
- Послушайте, - сказал я, - я в своем собственном доме и собираюсь завтракать, а тут двое полицейских вламываются ко мне без приглашения и начинают говорить загадками. Вы полагаете, я должен это приветствовать? А теперь предположим, что вы расскажете мне, что хотите знать.
Шоулс выпустил дым из ноздрей, а потом и изо рта.
- Может быть, мы и не ждем, что вы будете все это радостно приветствовать... Но и не думали, что вы будете нам мешать. - Он вытащил сигарету, облизал языком её кончик и снова сунул в рот. - Мы работаем в отделе по расследованию убийств, приятель, - мягко продолжил он. - Это что-нибудь тебе говорит?
- Ну, - заметил я, - последнее время я никого не убивал.
- Хорошо, мы расскажем тебе, как обстоит дело, - хмыкнул Шоулс. Вчера вечером миссис Мерилин Ролланд, жена Жюля Фентхольма Ролланда, выйдя из клуба "Заходящее солнце", села в твою машину. Мы это знаем со слов швейцара, который её видел. У неё была там своя машина, но она не смогла её завести. Позднее мы выяснили, что в ней просто нет бензина: такие вещи с женщинами случаются то и дело. Итак, она села в твою машину.
- Тут нет никакого секрета, - кивнул я. - Я её просто подвез. Она попросила меня подбросить её к дому неподалеку от Сентрал-парк Вест, что я и сделал.
Шоулс потянулся за стулом, развернул его и уселся, обхватив костлявыми руками спинку. Лицо его оставалось непроницаемым.
- Продолжай, приятель, - протянул он. - У нас масса времени, и мы любим слушать.
- Я её отвез, она пригласила меня зайти и чего - нибудь выпить.
