Сначала подчиненного „приводил в тонус“ полковник Кириллов.
– Как-то все у тебя слишком хорошо Трофимов, – лицо заместителя ОО КГБ скривилось в издевательской ухмылке, – Тишь, да гладь, божья благодать. Ничего не происходит, за исключением каких-то мелочей. Все хорошо прекрасная маркиза?
– Василий Афанасьевич… – начал неуверенно отвечать капитан.
– Помолчи, – тяжелая ладонь полковника раздраженно хлопнула по лакированной столешнице, – Так не бывает! Что-то ты просмотрел Сергей Петрович. У тебя не возникает такого впечатления?
– Пока нет, – осторожно ответил особист.
– Ладно, – Кириллов рывком встал, отодвинув стул, – пойдем, нас на ковер вызывают.
Через пять минут они уже сидели в кабинете начальника ОО Иванова. 60-летний представительный мужик, прошедший всю войну от Черновицкой области до стен рейхстага и успевший побывать оперуполномоченным ОО НКВД и ОКР СМЕРШ был суров и немногословен.
– Трофимов, ты, что там совсем мышей не ловишь? – от начальственного рыка задрожали стекла, – Может тебя на незаслуженный отдых отправить, по служебному несоответствию?
Капитан стоял перед генерал-майором вытянувшись по струнке, с каменным выражением, получая разнос. Но пылающее жаром лицо, стиснутые зубы и прозрачная капелька, медленно ползущая по виску, выдавали его состояние.
После небольшой воспитательной порки подчиненного Леонид Георгиевич успокоился.
– Значит так, Трофимов. Иди и работай. Имеются сигналы, что не все ладно в твоей части. Полковник Чернов очень расслабился. И своих подчиненных распустил. Делай что хочешь, но дай мне результат. Я хочу знать правду, что там у тебя происходит. Ты все понял?
– Так точно товарищ генерал-майор, – Сергей Петрович вытянулся в струнку, рука отработанным движением метнулась к фуражке, отдавая честь, – Разрешите обратиться?
– Обращайтесь, – буркнул Иванов.
– А что за сигналы товарищ генерал? Можно хотя бы в общих чертах узнать? – смущенно поинтересовался капитан.
– Все вопросы к Кириллову. Он все расскажет и покажет. Свободен, – рявкнул генерал-майор.
Трофимову пришлось повторно откозырять и выйти. Через минуту к нему присоединился полковник.
В своем кабинете он ввел подчиненного в курс дела.
– Пришла анонимка, – лаконично объявил полковник, – на, полюбуйся. Начальник подтянул к себе стоящий рядом пузатый портфель из потертой коричневой кожи, щелкнул латунным желтым замком, отбрасывая назад мягкую толстую крышку. Василий Афанасьевич деловито покопался в его недрах, удовлетворенно хмыкнул, вытянул тоненькую прозрачную папочку, достал исписанный неровным подчерком лист бумаги, и бросил его на стол перед особистом.
Капитан быстро пробежал глазами текст, и поднял глаза на своего начальника.
– Что скажешь Трофимов? – под тяжелым взглядом Василия Афанасьевича капитан почувствовал себя неуютно.
– Это бред, – уверенно заявил особист, – Чернов – настоящий коммунист, образец советского офицера. Он всегда был верен нашей Родине и партии. Никакой антисоветской риторики от него быть не может. Александр Константинович Шелестов неоднократно защищал интересы нашей страны в самых разных странах, работал военным советником в Анголе и Вьетнаме. Я его очень хорошо знаю. Это проверенный товарищ. Все, что написано в письме – чушь собачья. Какая группа антисоветчиков? Да если бы кто-то из них плохо сказал про партию или Леонида Ильича, через полчаса, я бы уже знал все, в самых мелких подробностях. Для этого там и сижу.
– Как ты думаешь, почему тебя сегодня сам вызвал? – полковник многозначительно поднял палец вверх.
– Не понимаю, – признался капитан, – чтобы генерал-майор придавал такое значение анонимке? Это же абсолютно не его уровень. Спустил команду проверить информацию и все.
– Генерал-лейтенант Константин Николаевич Шелестов, старый фронтовой друг Иванова, – сухо проинформировал подчиненного Кириллов, – Вопросы есть?
– Никак нет, – гаркнул Трофимов, вскакивая.
– Перестань, – поморщился полковник – не на плацу. Леонид Георгиевич хочет, чтобы ты во всем досконально разобрался. Он никого покрывать не будет. Но ему нужна правда. Шелестов в сорок первом спас ему жизнь. А долг платежом красен. Поэтому шум пока поднимать не будем. Все надо сделать тихо и аккуратно, без привлечения лишних людей. Сегодня вечером езжай обратно. Завтра освобождается майор Ярцев. Он один из лучших наших оперативников. Я направлю его к тебе. Вдвоем разберетесь в ситуации.
