– Договорились, – я прощаюсь с комсоргами и иду в раздевалку. Народ уже разбежался по домам, только в вестибюле мелькают несколько скачущих фигурок малышни оставшейся на продленку.
Через минуту уже выхожу на улицу. Массивная дверь с глухим стуком захлопывается за моей спиной. Осенний ветерок игриво бьет в лицо, теребит воротник куртки, дергает за брюки, заставляя их колыхаться. Сухие желтоватые листья подлетают вверх, а через мгновение, кружась в мутном сером воздухе, оседают на землю. Хмурые темные тучи нагло захватили небосвод, грозясь обрушить на грешную землю тяжелый град капель.
Перспектива попасть под ливень совсем не радует, поэтому я ускоряю шаг, и, выйдя за школьные ворота, энергично шагаю по тротуару.
Вчера мы еще немного посидели и поговорили с Аней на танцплощадке. Она, надо сказать, произвела на меня впечатление. Живой ум в сочетании с редкой природной привлекательностью, искренностью и каплей вредности, смешанной со здоровым сарказмом – невероятный „зажигающий“ коктейль. Причем в девчонке пока не видно даже зачатков стервозности, характерной для таких красавиц.
Нравится мне зеленоглазка безумно, но ни на минуту не забываю, что ей еще только шестнадцать лет. Мы немного посидели на скамейке, затем я попрощался с Волобуевым, парней увлеченно общающихся с девушками, беспокоить не стал, попросил только Леху передать, что я пошел провожать одноклассниц, и на танцплощадку сегодня уже не вернусь.
Аня и Даша жили в соседних домах, недалеко от меня, поэтому особых неудобств не возникло. Мы шли обратно, по залитой светом вечерних фонарей мостовой. Изящные, тонкие пальцы девушки крепко сжимали мою ладонь. Рядом семенила на своих коротких ножках надутая Одинцова. Её нахмуренный вид немного портил мне настроение. При Даше мы особо не разговаривали, перекидываясь короткими фразами.
Проводил девушек, нагло чмокнул Николаенко в щечку на глазах оцепеневшей толстушки. Попрощался с покрасневшей от смущения Аней, кинул короткое „пока“ Одинцовой, и направился домой.
Дома меня порадовал отец. Он сообщил мне, что уже поговорил с секретарем райкома и своим начальством. Они поддержат создание военно-патриотического клуба. Поскольку уже было поздно, папа пообещал рассказать все подробности на следующий день после работы.
Лежа в кровати, и корректируя свои дальнейшие планы, я отметил еще одну важную для себя вещь. Мой дар развивается. „Озарения“ происходят чаще, события прошлого и будущего видятся гораздо четче. Иногда достаточно просто взглянуть на человека и уже видно всю его подноготную.
Вчера, отдыхая после танцев, заметил еще один нюанс. Иногда, когда моделирую ситуации или думаю, как мне действовать, нужные знания всплывают из глубин мозга, подсказывая необходимое решение. В последние дни мне снятся яркие сны о том, что будет происходить, если распад СССР не удастся остановить. В голове перемежающими кадрами мелькают мертвенные морщинистые лица умерших от голода пенсионеров, окровавленные ошметки тел восемнадцатилетних солдат-мальчишек в центре Грозного, траурные таблички с детьми Беслана.
Иногда во снах, я вижу черную тень будущих бедствий и страданий нависшую над советскими людьми. В голове горят ярким огнем цифры, факты и трагические события, которые готовит нам будущее. Просыпаясь, я помню свои сновидения до мельчайших подробностей.
Благодаря снам и развивающимся новым возможностям, сегодня мне уже известно о реальных настроениях общества, заговоре, зреющем в верхушке КПСС, теневой экономике и многом другом.
До сих пор не понимаю, чем или кому я обязан этим даром, и как эти громадный массив информации сохраняется в памяти. Где-то в глубине подсознания шевелится опасливая мысль, что когда-то мозг не выдержит такие нагрузки, и я просто сойду с ума. Но пока никаких проблем не замечаю. Наоборот, вместе с перемещением в школьника, ко мне вернулась невероятная яркость ощущений, юношеская энергия, бьющая через край, эластичность связок и все возможности молодого растущего тела. Я могу высоко прыгать, далеко бегать, быстро восстанавливаюсь от нагрузок, не ощущаю проблем с суставами и ноющих на погоду старых боевых ран.
