Солдат, который угрожал Ганди оружием, закричал встревожено и поднял ружье к плечу. Сержант рявкнул на него и солдат нехотя опустил винтовку.
— Вот разумный человек, — сказал Ганди, обращаясь к Неру. — Он видит, что мы не причиняем вреда ни ему, ни его людям и поэтому он не причиняет вреда нам.
— Печально, что не все так разумны, — ответил Неру. — Например, тот младший капрал. И даже разумный человек может быть к нам не расположен. Заметь, что сержант все ещё говорит по телефону.
Телефон на столе фельдмаршала Моделя зазвонил столь резко, что тот от неожиданности вздрогнул. Модель выругался — он отдал чёткий приказ, чтобы его беспокоили только в случае крайней необходимости, у него никак не получалось выкроить время для массы неотложных дел.
Он снял трубку. — Я надеюсь это хорошие новости? — прорычал он вместо приветствия.
Он выслушал собеседника, выругался ещё раз и с грохотом бросил трубку на рычаг. — Лаш! — рявкнул он во весь голос.
Теперь пришла очередь адъютанта вздрогнуть: — Mein herr?
— Что ты расселся тут на своей толстой заднице? — напустился на него фельдмаршал. — Живо, подготовь мне машину и вызови шофёра, да побыстрее. Хватай свой пистолет и пулей за мной. Эти индусы вытворяют какую-то пакость. Да, вот ещё, вызывай дежурный взвод и пусть они следуют за нами. На Чандни-Чок, там как раз вся эта заварушка.
Лаш вызвал машину, караул и поспешил за Моделем. — Там бунт? — осторожно осведомился он.
— Нет, нет, — коренастый фельдмаршал двигался с такой скоростью, что долговязый Лаш был вынужден сбиваться на бег. — Какие-то трюки этого Ганди, чёрт бы его драл!
Когда Модель и его адъютант вышли из дворца, «Мерседес» фельдмаршала уже поджидал их. Водитель предупредительно распахнул дверь. — Чандни-Чок, — коротко бросил Модель, усевшись на сиденье в тихой ярости. Мощный автомобиль миновал Ирвин-роуд, обогнул Коннот-Сёркл и направился на север по Челмсфорд-роуд, мимо разбомбленного вокзала. Название улицы почему-то изменилось на Кутб-роуд, причина этого Моделю была неизвестна да и неинтересна.
Спустя какое-то время шофёр сказал: — Mein herr, по-моему, там впереди какой-то беспорядок.
— Беспорядок? — откликнулся Лаш, наклонившись вперед, чтобы лучше рассмотреть что творилось впереди. — Да там целый полк индусов движется в нашу сторону. Они что ничего не понимают? И какого чёрта, — он повысил голос, — столько наших солдат идут рядом с ними? Они что, не понимают, что их задача — разогнать этот бардак? — В возмущении майор начал заговариваться.
— Я полагаю, что нет, — сказал Модель сухо. — Я думаю, что Ганди обладает каким-то влиянием на людей, не готовых противостоять этому его упрямству. Но я-то к таким не отношусь! — Он похлопал шофера по плечу. — Иоахим, притормози метрах в двухстах от первой шеренги демонстрантов.
— Jawohl, mein herr.[8]
Модель выпрыгнул из машины ещё до того как она остановилась. Лаш, подбежал к нему, держа руку на кобуре, протестуя: — А что если у одного из этих фанатиков будет пистолет?
— Тогда командование примет генерал-полковник Вейдлинг, а многие индусы узнают, что такое смертная казнь.
Модель зашагал по направлению к Ганди. Как и раньше, например, на церемонии капитуляции, влажный индийский зной едва не душил его. Даже когда он сидел в машине, мундир лип к телу. Пот градом покатился по лицу, едва Модель сделал первый шаг. Дышать было тяжело, все равно что находиться в теплом супе; даже в воздухе чувствовался этот еле уловимый суповой аромат.
В некотором роде, подумал он, эта чертова тропическая погода ещё хуже чем русская зима. И та и другая способна была умертвить человека, но среди этой влажности, тепла и грязи пышным цветом цвели тысячи разных экзотических болезней. Снега же, по крайней мере, были чистыми.
Обратив внимание на погоны того, кто к ним приближался, немецкие солдаты в тихом ужасе вытянулись по стойке смирно. Фельдмаршал их проигнорировал — с ними он разберется позже. В данный момент важнее всего было разобраться с Ганди.
Тот остановился — чему немедленно последовали демонстранты — и терпеливо ждал Моделя. На немецкого командующего это не произвело впечатления. Он уже понял что Ганди человек неординарный, искренний, и к тому же храбрый, но в данный момент это не имело значения.
