«Как обмен шпионов…» — усмехнулся я.
Миллион Помидоров снова обнял меня как брата:
— Еле успел! Рынок, сам понимаешь…
Охранник спускался по трапу уже без корзины.
— Там твоим внукам — зелень-шмелень, витамины, чурчхела-мурчхела, сам понимаешь.
— Я тебе еще за билет должен…
— Обижаешь. Ты же ГОСТ!
— ОТК ты прошел, ладно. Что ж ты мне про Павла Петровичасразу не сказал?!
— Чтобы не задерживать. Улететь тебе надо срочно, понимаешь?
— Но почему так срочно?
— Прав был наш общий друг, что в жизни не встречал человека одновременно столь доверчивого и подозрительного, как ты! В двух словах тебе ничего не объяснишь. Мы самолет задерживаем. Впрочем, подождут, — небрежно сказал он. — Секрета тут никакого нет… Ну, не успел. Надо же к похоронам готовиться, сам понимаешь. Что там Павел Петровичпро меня наговорил, ты не верь. — Миллион Помидоров тяжело вздохнул. — Отошел он нынче ночью. Уснул сном праведника и не проснулся. Он уже там! — И Миллион Помидоров ткнул пальцем в небо.
Через четверть часа и я был в небе.
Что у Миллиона Помидоров всегда есть тайна, даже если ее нет, это я хорошо помнил. Это и называется интрига… Но на один вопрос он мне все же уклончиво ответил: у Павла Петровича было заболевание, он сам лучше всех это знал, но скрывал. Он уже не мог вставать, и Миллион Помидоров его обихаживал. Но когда Миллион Помидоров обнаружил его поутру, тот был уже умыт и одет в свежую рубашку. Он так же ровно лежал на спине на своем топчане, скрестив руки на бороде. Рядом лежал молитвенник, заляпанный воском, со слегка обгоревшей молитвой на исход души. Страница была заложена погасшей свечой.
Как свечу, он зажал в руках пустую бутылку «коленвала».
Странным мне это не показалось, но все же…
Богу не все равно!
(Памяти моего крестника РБ Сергея (Даура Зантариа) посвящаю.
Можно считать это эпилогом «Оглашенных», а также всей
четырехтомной «Империи в четырех измерениях».
1960–2011… я довел ее до сегодняшнего дня
и больше в нее не вернусь…
А.Б.)
