– Дато тоже с Царем говорил, и ничего они не придумали. Царь вроде как Левана своего хочет на Верке женить, а уж потом Машку убрать. Дато Царю не доверяет. А ты? – спросил Реваз.
– Он грузин, как и мы, – усмехнулся Алухан. – Я не доверяю Царю, – качнул он головой. – Он в России уже и прописался, и бизнес свой начал. Налоги платит. Не верю я ему, и от золота он вроде как в сторону отошел. Не отказывается, но сам не участвует. Он же бывший комитетчик, опасность за сто километров чует, поэтому…
– Поэтому обдумывает, как с Березовой договориться, – подытожил Реваз. – Вполне может попробовать Левана сосватать. Только зря, не получится. Она грузин ненавидит, общается с ними только по работе. Мужика бы ей нормального, может, и оттаяла бы, – засмеялся он. – Но меня лично под пистолетом не заставишь попробовать с ней в любовь поиграть. Я, например, ее побаиваюсь, – честно признался он. – Неловко такие вещи говорить, тем более кавказцу, – сказал он. – Но я не умею лгать. При Березовой чувствую себя как привязанный волк при виде волкодава. В ее глазах ненависть. Конечно, она здравый человек и понимает, что нельзя ненавидеть весь народ из-за одного шакала, но тем не менее ей трудно сдерживать себя. Она потеряла любимого человека и не может его забыть. Я видел ее однажды на кладбище, просто узнать нельзя. Такая беззащитная, слабая, плачущая женщина. Тебе-то, конечно, не до жалости к ней. Она вас по рукам и ногам связала…
– Точно, – недовольно признался азиат. – Все пошло не так. Потеряли клиентов, потеряли деньги, и суммы немалые. И что сделать, чтобы вернуть хотя бы свои деньги, не знаем. Паша требует товар. И не поддельный, а настоящий. Имеет на это полное право, – утвердительно кивнул он. – А где его взять? – уже раздраженно спросил Алухан.
– Нам просто намекают, что наше время уходит, – криво улыбнулся Реваз. – Эту проблему можно решить кровью, но очень большой. Все надеются, что до войны дело не дойдет.
– А барыня где сейчас? – спросил Алухан.
– В Питере, – ответил Реваз.
– Уважаемая Мария Александровна, – с легким акцентом, по-русски говорил импозантный мужчина средних лет. – Мы с великим удовольствием организуем выставку-продажу вашего товара. Разумеется, за определенный процент, – улыбнулся он.
– И какой это процент? – неожиданно на чистом французском задала вопрос Мария Березова.
– Вы говорите по-французски? – растерянно пролепетал француз.
– А что вас удивляет? – насмешливо спросила Мария. – Странно. Все знали, что я говорю по-французски…
– Просто я не ожидал, – удивленно-торопливо заговорил на родном языке француз. – Но почему раньше вы…
– Зато я много услышала о себе как о женщине, – рассмеялась Маша. – И как о человеке. И знаете, Мишель, – улыбнулась она. – Я довольна оценкой ваших коллег и, разумеется, вашей.
Мишель, густо покраснев, опустил голову.
– Странно, но вы все четверо говорили, что не были бы против, если бы я родила кому-то из вас сына, – улыбнулась Маша.
– Простите, мадемуазель, – виновато, не глядя ей в глаза, прошептал он. – Мы, конечно, вели себя недостойно, и я прошу прощения от себя лично и…
– Да, собственно, ничего обидного сказано не было, – весело заметила Маша. – Просто мне было интересно слушать людей, которые были абсолютно уверены, что эта русская красавица, к сожалению, не говорит на всемирном языке любви. Но я почему-то думаю, что не услышала бы и половины того, что было вами сказано. Если бы вы знали, что я понимаю по-французски и неплохо разговариваю на нем.
– Миль пардон, мадемуазель, – вздохнул Мишель.
– Значит, выставка-продажа состоится? – уже серьезно спросила она.
– Обязательно, – заверил ее он. – И чтобы как-то замять недоразумение…
– Перестаньте, Мишель, – улыбнулась она. – Ничего такого, что бы могло меня оскорбить, сказано не было, и я благодарна вам за это. Потому что подобное было с американцами, и я там такого наслушалась в свой адрес, что просто не выдержала, и, сославшись на срочные дела, ушла. Поверьте, если бы я была обижена, я бы ни за что не призналась, что владею французским, и никогда бы не вела с вами деловых переговоров. И обязательно передайте вашим друзьям мое спасибо. Вы вели себя как настоящие мужчины, – засмеялась она.
