В салоне выбранного такси его не ждали. Таксист, мужчина лет тридцати пяти с темными бакенбардами и в кожаной куртке, облокотившись на дверцу, мирно дремал. Макс негромко кашлянул — таксист продолжал сопеть. Пришлось стукнуть по стеклу.
— Вы свободны?
Таксист открыл глаза, лениво зевнул и опустил стекло.
— Чего?!
— Вы свободны?
— Так это, — мужчина тер глаза, — у нас тут очередь. Вон, видишь, кто — первый? — Он кивнул на, стоявшую далеко впереди, машину. — Туда и иди.
— А вы что — не работаете?
— Почему — работаю. Только очередь, ведь.
Макс глянул на, болтавших меж собой, извозчиков и вновь повернулся к соне.
— Вам что — деньги не нужны?
— Я ж сказал — очередь.
— Ну и что — что очередь! Я, как клиент, имею право выбирать. И я выбираю вас. Заводите машину!
Макс открыл заднюю дверь, кинул сумку на сиденье и примостился рядом с таксистом.
— Да ты что?! Охренел?!
— Поехали, а?!
— Меня ж мужики не поймут.
— Ничего — скажете, клиент противный попался. Уперся и все тут.
— Ну, парень — под монастырь ты меня подведешь. — Водитель ошалело смотрел, как пассажир пристегивал ремень. — Куда хоть тебе?!
— В Москву.
— Ну да. Куда ж еще.
Сомнительно покачав головой, таксист все же повернул ключ и завел двигатель. Коллеги не обращали на него внимания. Заурчав мотором, машина дернулась и бодро тронулась с места. Таксист хотел проскочить рентгеновские взгляды коллег, но его маневр быстро раскусили. Хор недоуменных клаксонов проводил их громким аккомпанементом. Водитель болезненно поморщился.
— Говорил же — не поймут.
— Ничего. Что-нибудь придумаете.
Втиснувшись в дорожный поток, желтая машина стремительно стала набирать ход. Таксист хмурился, крутил баранку и поглядывал на пассажира. Но тот не замечал хмурых взглядов, а вовсю глазел на мелькавший за окном пейзаж. Проехав десять минут в тишине, водитель не выдержал.
— Если не секрет, из каких краев?
— Из дальних.
— Понятно. Учился что-ли?
— Вроде того.
— Чего ж никто не встречает?
— Никто не знает. Сюрприз, типа.
Мужчина понимающе кивнул.
— Ну-ну. Что — сбежал?!
— Почти.
Таксист вздохнул, разговор не клеился — пассажир общаться не хотел. Помрачнев, он уже сердито буркнул.
— А сейчас куда?!
— Домой.
— Домой? А я что — знаю, где ты живешь?! Адрес какой.
Макс задумался: «И в самом деле — какой?! Ведь, нужно назвать адрес. Только где его взять?». Почесав кончик носа, пассажир неуверенно пробубнил.
— Так это… в отель какой-нибудь или гостиницу. Знаете приличный?!
— Приличный?! Приличный знаю. — Собираясь отыграться, водитель сощурил правый глаз, — Да и неприличный, тоже знаю. Тебе какой?
— Нормальный.
— Есть и нормальный. С баблом у тебя тоже — все нормально? Звенит или как?
Макс сдвинул брови.
— Деньги есть, не переживайте.
— Я и не переживаю. Мне-то что?! Это ты должен переживать. Ну, так что — Метрополь, Хилтон?!
— Где это?
— Во дает! Я думал, ты — местный?! Все в центре.
Пассажир вздохнул.
— Нет. Мне центр не нужен, мне тишина нужна. Может, что-то в пригороде?
Таксист кинул подозрительный взгляд.
— Я не понял! Говоришь с бабками в ажуре, а теперь на мотель разводишь?! У тебя на такси-то хоть деньги есть?!
— Я же сказал: деньги — не проблема! — Пассажир достал стодолларовую банкноту и махнул ею перед носом таксиста. — Устроит?
— Устроит. Так чего — куда тебя отвезти?
— Я ж говорю — не знаю. Может, вы что-то посоветуете?
Водитель покачал головой и, лихо вложив машину в поворот, обнадежил.
— Ладно — сегодня я добрый. Отвезу в одно место. Как ты и просил: мотель, номер и тишина.
* * *
Мотель с виду был неплох. Даже по его, американским меркам. Аккуратный, в два этажа, отделанный желтым сайдингом с темно-синей черепичной крышей. У входа виднелось несколько молодых елей, а позади шелестели листьями высокие кроны берез.
— Устроит?! — Таксист ждал реакции.
— Вроде, с виду нормальный.
— Тогда рассчитываемся и выгружаемся.
Макс расплатился, вышел из машины и достал сумку. От шоссе к зданию вела выложенная брусчаткой дорожка. Идти по ней пришлось минут пять, но и в этом был свой резон: шум с автотрассы растворялся с каждым метром. Он подошел ко входу и распахнул стеклянную дверь. Стеновые панели цвета морской волны, терракотовый керамогранит, кашпо с разлапистыми вьюнами. На первый взгляд — все мило. За стойкой сидела портье — полноватая дама чуть старше сорока. Постриженная под каре, высветленными прядями и ярко-алыми губами она отдаленно напоминала Мэрилин Монро. Но только отдаленно, ибо на этом сходство с американской кинодивой и заканчивалось. Остальное в облике дамы являло собой китч чистой воды. Ее фигура, мощная и приземистая была наглухо завернута в темно-синий, с розовым рюшками костюм. Одеяние, хоть и поражало безвкусицей, но как мундир на старом капрале, сидело на ней безупречно. Поверх, на толстой короткой шее дамы висели перламутровые бусы. Она перебирала их пухлыми пальцами, жевала печенье и смотрела телевизор. Клиент ее почти не интересовал.
