Заручившись поддержкой митрополита, князь-инок предпринял атаку на идеологические бастионы любостяжателей. Предположительно в мае 1511 года, то есть сразу после поставления Варлаама, появилось вассианово «Слово» на «Списание Иосифа». Автор «Списания» скрыто и явно полемизирует с вождем любостяжателей. Если Иосиф цитирует Иоанна Златоуста, призывающего прервать любое общение с еретиками («возлюбленнии, многажды вам глаголах о безбожных еретицех и ныне молю не совокуплятися с ними ни въ ядении, ни в питии, ни в дружбе, ни в любви, творя бо сиа, чюжа себе творит Христовы церъкви»), то Вассиан цитирует Лествицу: «Немощные с еретикы ен ядят, силнии же да на славу божию сходятся». Если Иосиф призывает еретиков и отступников «не токмо осужати, но и проклинати, царем же и князем и судиям подобает сих и в заточение посылати, и казнем лютый предавати», то Вассиан готов простить тех еретиков, что «каются и христиане исповедуются, ибо Господь сказал «милости хошу, а не жрътве»[481]. В это время многие еретики, осужденные в 1504 году, томились в заточении, ожидая прощения, так что выступление Вассиана было продиктовано конкретными обстоятельствами.
После Пятидесятницы 27 мая, когда Иосиф услышал в пересказе Зосимы Ростопчина обвинительные речи Вассиана Патрикеева, игумен послал в Москву «к тем, кто до него добр» получить список полемической «тетратки» Вассиана. Иосиф ответил «челобитием» Василию III на новоявленных кирилло-белозерских еретиков, составленным в июле-августе 1511 года. Этот демонстративный шаг Волоцкого игумена наносил урон авторитету кирилло-белозерской корпорации, которую преподобный в первый раз открыто обвинил в «кривоверии».
Иосиф продолжил работу над последними главами своего антиеретического «Просветителя». Из них читатель мог почерпнуть вывод о том, что богоотступник способен рядиться в любую личину. «Находясь среди православных, они выказывают себя православными… Если же кто-либо из православных захочет восстать на них с обличением, то они отрекаются от жидовской веры, да еще и проклинают ее последователей». Иосиф убежден, что покаяние не только изменяет образ мыслей еретиков, после покания они сделали еще большее зло. «И кто сможет понять и разобраться, каются они истинно или ложно, как и прежде?»[482]
Действительно, кто? Получается, что один только преподобный Иосиф способен отличить православного от кривовера. А те, на кого укажет волоцкий игумен, должны быть беспощадно истреблены, поскольку нельзя православным царям прощать еретиков. Такую ошибку, по мнению Иосифа, совершил Иван III. Государь повелел «святителям проклинать нынешних еретиков и по проклятии сажать их в темницы, где они умирали в муках… но другие стали каяться, и державный, поверив их покаянию, даровал им прощение»[483]. Из Заволжья на инквизиторские штудии Волоцкого игумена пришел «Ответ кирилловских старцев на послание Иосифа об осуждении еретиков». «Ис Кириллова монастыря старцы, да и все заволжьские старцы положили тому посланию старца Иосифа свидетельства от Божественного писания спротивно, что некающихся еретиков и непокоряющихся велено заточить, а кающихся еретиков и свою ересь проклинающих церковь Божиа приемлеть прострътыма дланьма, грешных ради Сынъ Божий воплотися, приде бо взяскати и спасти погибших»[484].
Заволжцы указывают Волоцкому игумену, что он ставит себя наравне с Всевышним, приписывая право карать и прощать грешников. «Поразумей, господине Иосифе, много розни промежъ Моисея, Илии и Петра апостола и Павла апостола, да и тебе от них. …Еще же Ветхый законъ тогда бысть, нам же в новей благодати яви владыка Христос любовный съуз, яже не осуждати брату брата»[485]. В отличие от энергичных и гневных отповедей Вассиана Патрикеева экспертное заключение заволжских иноков на богословские упражнения преподобного Иосифа не лишено добродушной иронии. Тем не менее старцы твердо и недвусмысленно изобличают ветхозаветные воззрения вождя любостяжателей.
Столкновение нестяжателей и иосифлян не ограничилось полемикой. Предпринимается сбор и фабрикация компромата. Иосифов выученик Нил Полев захватил из Заволжья в Волоцкую обитель несколько книг, и в том числе отредактированный и переписанный Нилом Сорским трехтомный Соборник с житийными текстами греческих святых за весь год[486]. Учитывая ценность рукописей и репутацию самого Полева среди белозерских пустынников, трудно представить, что сей бойкий инок получил рукописи легальным путем. Скорее всего, мы имеем дело с тривиальной кражей, сопряженной к тому же с поиском «компромата» на лидеров нестяжательской партии. В библиотеке Волоцкого монастыря хранились специальные подборки текстов идейных противников иосифлян — Нила Сорского, а позже — иноков Вассиана Патрикеева и Максима Грека[487].
