Последние Рюриковичи и закат Московской Руси - страница 176
Расправы по самым разным поводам происходили в Мюнстере ежедневно. Например, 3 июня 1535 года казнили пятьдесят два человека, 5-го «всего» троих, 6 и 7-го — по восемнадцать. Грозный в течение двух недель, если исходить из содержания царского синодика, «отделал» полторы тысячи новгородцев. Жертвам Ивана отрубают головы (П. Куракин), их сажают на кол (князь Борис Тулупов), рассекают живьем на куски (И. Висковатый), забивают палками (Юрьев), вешают (П. Горенский), задирают медведями, травят собаками (архиепископ Леонид), жарят на специально выкованной для этих целей сковороде (князь-инок Пимен Щенятев), обливают попеременно ледяной водой и кипятком (казначей Фуников), потчуют ядами, травят дымом (Евдокия Старицкая), закалывают ножами (И. Федоров), расстреливают из луков или пищалей (пленные татары в Торжке), пронзают пиками (глава Разрядного приказа Иван Выродков), топят в воде (полоцкие евреи и жители Новгорода), душат (Св. митрополит Филипп), взрывают на бочке с порохом (воевода Казаринов-Голохвастов), сжигают в клети (дворовые боярина Федорова), живьем сдирают кожу (жертвы московских казней 1570 года) — до такого творческого разнообразия немцам было далеко. Способ иных Ивановых расправ невозможно описать одним словом. Например, воеводу Ивана Куракина раздели донага, привязали к тележке и прогнали через рынок шестью проволочными плетьми, которые перерезали ему спину, живот и внутренности. Конюший Иван Обросимов был повешен голым на виселицу за пятки вниз головой, и палачи резали его тело на маленькие кусочки. Иоганн Лейденский и Иван Московский устраивали спектакли с отречением. Так, Боккольд после очередного грандиозного пиршества вдруг сообщил, что складывает с себя царскую власть. Но тут один из приближенных возвестил, что Господь призывает Иоганна оставаться царем и покарать неверных. Как мы видим, и в Мюнстере, и в Москве цель «отречения» заключалась в том, чтобы еще более усердно и жестоко расправляться с неугодными. Еще одна общая черта: опричник Грозного обязан был отречься от родителей, он не должен был общаться с земскими. «Пусть никто не думает ни о муже, ни о жене, ни о ребенке. Не берите их с собой, они бесполезны Божьей общине», — призывали пропагандистские издания анабаптистов.
В России земский был беззащитен перед опричником, любой предосудительный с точки зрения религии или обычая поступок опричника в отношении жителя земщины был оправдан в глазах государя. В России Грозного расцвело доносительство. Наветы использовались, чтобы отделаться от недруга, от кредитора, завладеть добром соседа. В Мюнстере, где было объявлено об обобществлении имущества, две бесноватых пророчицы доносили на утаивших свое добро, и ослушников тут же на месте казнили.
По примеру ветхозаветных патриархов, второкрещенцы учредили в городе многоженство. Начался дележ женщин, сопровождаемый насилием и самоубийствами. Время от времени власти устраивали публичные казни непокорных жен. Сам Иоганн подавал пример «верным». Свою супругу, усомнившуюся в том, что новоявленный «царь Христос» действует по воле Божьей, он притащил на рыночную площадь, отрубил ей голову, и, топча ногами труп, кричал: «Это была девка продажная; она меня не слушалась!» После этого Иоганн пустился в пляс, а за ним и весь собравшийся вокруг народ.
Впрочем, у мюнстерца было семнадцать жен. Хотя Грозный не мог похвастаться подобным гаремом, его семь жен были неприкрытым вызовом православным канонам и народным обычаям, представлению о христианской семье. Но многоженство Ивана — невинная шалость в сравнении с его прочими поступками. Изощренные издевательства над девицами и замужними женщинами московского царя хорошо известны. Потому, когда Грозный назидательно пишет протестантскому пастору Яну Роките: «Избегайте прелюбойдейства, ибо всякий грех, что творит человек, вне тела, а творящий прелюбодеяние в своем теле согрешает», мы можем в полной мере оценить чудовищное лицемерие монарха[894].