И запылали костры, деревья превратились в виселицы, а пруды – в общие могилы. Расправа была быстрой, но страшной. Эд не знал жалости к заговорщикам. Уничтожены были не только люди. Владения Новилака, Кондатенса и Алингавенса сравняли с землей. Этой судьбы избежала только крепость Каинон, украсившаяся над вратами головой своего бывшего сеньера – в силу удобства расположения и прочности укреплений. Эд объявил Каинон неотчуждаемой собственностью короны.
Однако, хотя гадюшник вокруг Лигера и был выжжен, опасность втрожения оставалась. Осторожность никак не принадлежала к добродетелям данов, а если уж их поманили добычей, то тут даже гром с ясного неба не мог их остановить, а на судьбу союзников им наверняка было в высшей степени наплевать, в самом деле, на кой черт нужны такие союзники?
Все оставалось на своих местах. Даны. Бургунды. Лотаринги. И лишь твердая рука удержит корабль Нейстрии в равновесии, когда ударит по нему очередная волна.
Оставив в Каиноне верный гарнизон, Эд повернул войско по замиренным областям обратно. Через Туронский лес.
– Но ведь здесь, похоже, была деревня? – Сидя в седле, щурясь в лучах заката, он оглядывал окрестность, пытаясь угадать в ней нечто знакомое.
– Была, – ответил кто-то из дружинников. – Только ее в прошлую войну даны подчистую сожгли. Если кто из здешних и уцелел тогда, все равно с голоду подохли или разбежались.
Передовой отряд выехал на берег Лигера. Перед ними расстилался пустырь, густо заросший тем неистребимым кустарником, который обычно побивает места пожарищ. Вдали шумел лес, подернутый желтой дымкой. Сентябрь подходил к концу, и в тех краях, что война обошла стороной, уже сняли урожай.
– Ладно. Становись лагерем. Ночевать будем здесь.
Солдаты с гомоном разбрелись по пустырю, выворачивая из развалин подходящие лесины для костров. Больше там ничего не искали – после данов грабить было нечего. Кое-кто примеривался бить рыбу с плеса. Все было как всегда… они хорошо запаслись продовольствием и вином из разграбленных домов вассалов-предателей и готовы были ночевать где угодно. Впрочем, окажись деревня на месте, они бы и свежатинкой не побрезговали… но ее здесь не было. Хотя Эду деревня была нужна только для одного. Он хотел спросить, где здесь похоронен мельник. И похоронен ли вообще. Он не стал спрашивать об этом Азарику, предвидя, что это будет ей слишком больно, но знать – хотел. Возможно, это сделали Эттинги… только единственный оставшийся в живых Эттинг сейчас шлепает по Компендию, цепляясь на королевин подол.
Теперь уже не узнать.
Он постоял, кусая губы. Затем подозвал Жерара, оруженосца, и велел седлать коня. И предупредить часовых, что он, Эд, уезжает до света в лес. Жерар, здоровенный детина, прижал к груди мощные кулачищи.
– Ночью? В лес? Одному? Да там же и нечистая сила, и волки, и мятежники бродят! Ваше величество, возьмите хоть меня с собой!
Эд зыркнул на него так, что Жерар проглотил язык и незамедлительно ринулся исполнять поручение. Правда, временами оглядывался и жалобно моргал – надеялся, что король передумает и позволит ехать с ним. Напрасно надеялся. Жерар, конечно, был человеком верным, но не настолько, чтобы Эд мог ему доверять. За всю жизнь у Эда был только один оруженосец, которому он полностью доверял. Доверял и теперь… только он… она уже не была его оружносцем.
Пока он огибал излучину реки, спустилась ночь. Но Эд хорошо видел в темноте – привык за время бродяжьей и разбойничьей жизни. Он искал… если бы он сам мог определить, что он искал! По крайней мере, он должен был увидеть то самое место.
Только по ивняку и зарослям бузины он его и узнал. Ничего здесь не осталось. Обломки плотины затянуло илом, занесло песком, пепел от мельницы и хижины его владельца давно разнес ветер.
И все же – он был уверен – именно здесь четыре года назад, может быть, день в день, прокатившись по лесу, остановилась императорская охота, чтобы найти себе новое развлечение. Все закрутилось перед глазами в дикой пляске – императрица с золотыми волосами, выпевающая свою злобную литанию, придворные, доезжачие, священники, старик с окровавленным лицом, девочка в посконной рубахе, мечущаяся у костра из горящих книг… нет. Нет. Сейчас не время для подобных воспоминаний. Это уже было. Потом.
