Сет грубо выругался. Я скромно потупился. В конторе все знали, что шеф позволяет себе крепкие выражения только когда всерьез зол.
- По крайней мере, - продолжал он, - вреда от него особого не было. Так нет же! Недавно этот оболтус ударился в филантропию. Папашиных денег у него, сам понимаешь, куры не клюют, и он стал транжирить их на всякие фонды соцзащиты, гумпомощи и так далее. Ну, компаньонам это, ясное дело, не понравилось. Разнос ему хороший учинили. И тогда этот сукин сын - надо отдать должное его фантазии - решил спасать людей в нашем ужасном прошлом! Несколько часов назад он, уж не знаю как, наверное, не без помощи своих деньжищ, угнал темпоскуттер из нашего Калифорнийского филиала.
Я привстал с кресла:
- Вы хотите сказать...
- Да! Не знаю, как далеко идут его планы, но из всей кровавой истории XX-го века он почему-то избрал именно этот случай. Никак не пойму... Мог бы попробовать, к примеру, убить Гитлера, или этого вашего усатого... Как его там?
- Сталина?
- Вот,вот! Я бы на его месте придумал что-нибудь в этом роде.
- Тут как раз нет ничего странного, - ответил я, постепенно вновь обретая дар мысли, - вы рассуждаете как образованный человек, а наш филантроп, как вы его охарактеризовали, вполне мог в жизни не слыхать о Сталине и Гитлере. А "Титаник" - возможно, это единственное, что он прочел, или узнал еще каким-то образом.
Шеф, побарабанив пальцами по столу, кивнул:
- Пожалуй, ты прав. Трудов по истории он уж точно не писал. Да и на кой ляд ему это? Тут я вполне солидарен с твоими красными предками органически не выношу этих толстосумов! Расхлебывать их делишки всегда приходится нам, простым смертным...
- В данном случае мне? - тихо уточнил я, чувствуя бегущий по телу ток волнения.
- Увы, мой мальчик. Группа поддержки у тебя будет, не беспокойся, вытащат в любом случае.
- Моя задача? - спросил я, хотя в целом все было и так ясно.
- Если кратко - отправить "Титаник" туда, где ему положено быть судьбой - на дно морское.
Я, нахмурившись, промолчал.
- Ну, ну, мой мальчик. - укоризненно покачал головой неотрывно следящий за моей мимикой Сет. - Угрызения совести тут неуместны. Некогда я сам прошел через подобное. Уж кому как не тебе, историку, должно быть ясно, что будет, если лайнер благополучно разминется с айсбергом и придет в Нью-Йорк. Без малого 1500 человек восстанут из мертвых. Это... - Сет передернул плечами, - Последствия трудно даже представить! Ход истории может нарушить куда менее значительное событие, один человек...
- Простите, - осмелился я прервать шефа, - мне не нужно объяснять азы нашей профессии. То, что в измененном мире мы с вами, к примеру, можем вовсе не родиться, и так далее. Спрашивая о задаче я имел ввиду чисто тактическую сторону дела.
Сет, похоже, не обиделся на мою резкость, сразу повеселев:
- Ах вот как? Ну тогда - пожалуйте на инструктаж, время дорого!
И утопив кнопку селектора, он вызвал других участников операции.
Глава 2
Плавучий дворец
Борт лайнера "Титаник".
Северная Атлантика.
Апрель 1912 г.
Менять имя мне не пришлось. В самом деле - кого в доброй старой Англии начала ХХ-го столетия можно удивить именем Джон? А вот фамилия... Если русские на пароходе и были, консульт-сектор нашей конторы такими данными не располагал. Да и что за нужда? Лишние сложности. Так что теперь я - Джон Брюс из Глазго, безвестный эмигрант, покинувший вслед за тысячами других берега родной Шотландии в надежде на счастье за океаном.
Моя каюта третьего класса - довольно просторная и чистая комната, спрятанная глубоко в чреве огромного судна, ближе к корме. Единственное явное неудобство здесь, это постоянный глухой шум близкого машинного отделения - гул паровой турбины и тяжкие вздохи поршневых машин. В каюте четыре койки, стоящих по принципу нар, умывальник, а у борта крохотный, вмонтированный в дерево внутренней обшивки, столик. За бортом, совсем рядом - мрачные воды Атлантики. Окон, вернее, иллюминаторов, нет - наша палуба "G" самая нижняя, где есть жилые помещения, и расположена она уже ниже ватерлинии. Увы, третий класс особых изысков не предусматривает.
