Человек направлялся к сараю. Руки его были скрещены на груди, прячась внутри свободных рукавов мантии. Мантия представляла собой простое одеяние из практически вечной шерсти, хотя и недостаточно толстой для такой прохладной ночи. Человек был бос. Бомена заинтересовало, кто этот незнакомец и что ему нужно. Возможно, бедняк, надеющийся обрести кров под крышей сарая. Или один из тех безумцев, что встречаются на заброшенных дорогах, безумцев, что живут и умирают как звери. Кроме мелодии, которую гудел человек, не было слышно никаких других звуков. И мелодия казалась довольно приятной на слух. Позади человека, едва видимый в свете фонаря, вприпрыжку бежал серый кот.
Постепенно пришелец приблизился. Он прекратил гудеть и молча смотрел на Бомена, а Бомен в ответ глядел на него. Лицо странника казалось печальным, один глаз был молочно-белого цвета. Не шевелясь, незнакомец внимательно изучал Бомена единственным зрячим глазом, словно желая удостовериться в чем-то.
– Так ты и есть дитя из пророчества?
– Я? – Бомен страшно удивился. – Какого пророчества?
– А что, разве их несколько?
Пришелец прошел в сарай и уселся на пол. Затем, глядя на Бомена, постучал по земле перед собой.
– Садись вот сюда.
Бомен сел.
Пришелец снова начал гудеть. Он гудел настолько сосредоточенно, что лишь законченный грубиян решился бы перебить его. Поэтому Бомен тихо сидел и ждал, когда путник закончит. Спустя некоторое время пришелец завершил свою песню без слов и размял пальцы.
– Ах, так-то лучше, – произнес он. – У меня болят руки, особенно влажными ночами. Но сейчас все прошло.
– Прошло оттого, что вы гудели?
– Да. Эта песня исцеляет боль в конечностях. На самом деле я должен принять боль и использовать ее. Боль ведь просто другая форма энергии. Однако никто из нас не совершенен.
Пришелец оглянулся на темнеющий город на озере.
– Должно быть, это и есть Высший Удел.
– Да.
– Ты был там? Ты его видел?
– Нет.
– Говорят, это нечто особенное. Красота. Ученость. Высшее проявление человеческого духа.
Бомен с гневом уставился на город.
– Я только знаю, что они убивают людей и делают их рабами.
– Ну да, конечно, и это тоже.
Внезапно из темноты появился кот и запрыгнул на колени пришельца. Бомен пристально посмотрел на животное.
– У тебя есть кот?
– Я не стал бы утверждать, что это мой кот. Он просто путешествует со мной.
Дымок посмотрел на Бомена с неодобрением. Затем безмолвно обратился к отшельнику:
– Кто этот полоумный?
– Тот, кого мы искали. Я должен убедиться, что он знает, что делать.
– Что? – спросил Бомен.
Отшельник произносил слова вслух.
– Прости, я разговаривал с котом.
– Ты разговаривал с котом?
Дымок медленно отвернулся. Зачем тратить время на этого юного тупицу?
– Оставь его коровам, – посоветовал кот. – Кажется, у них одинаковый уровень интеллекта.
Отшельник впервые заметил стадо.
– Так значит, тебя приставили присматривать за коровами?
– Да.
– Коровам нравится?
– Нравится ли коровам? Откуда я знаю.
– Спроси их.
– Я не умею разговаривать со скотиной.
– Сумеешь. Тебе нужно только попробовать.
– Пожалей меня, – вмешался Дымок. – Ты что, действительно собираешься мерзнуть здесь, разговаривая с коровами?
– Для начала сойдут и коровы, – произнес отшельник. Бомен решил, что пришелец обращается к нему.
– Для начала чего? – поинтересовался он. Отшельник остановил единственный глаз на ближайшей корове и обратился к ней:
– Просыпайся, голубушка. Прости, что побеспокоил. Этот юноша хочет перекинуться с тобой парой слов.
К удивлению Бомена, корова тяжело поднялась с земли и подошла к ним. Большая голова опустилась, и Бо почувствовал на лице влажное дыхание.
– Думаю, ты знаешь, как это делается, – подсказал Бомену отшельник.
Бо не представлял, с чего начать. Поэтому он лишь заглянул в немигающий глаз коровы и постарался достичь внутреннего спокойствия и пустоты, как делал всегда, слушая Кестрель. Спустя несколько мгновений корова сильно задрожала, а Бомен уловил тревожный жужжащий звук. Корова была напугана.
– Все хорошо, – сказал юноша, облекая мысли не в слова, а в ощущения. – Я не сделаю тебе больно.
Постепенно Бомен почувствовал, что корова успокоилась, а вибрирующий шум превратился в единственный низкий звук: «оомфа – оомфа – оомфа». Огромный мокрый нос животного приблизился к пастуху, и Бомен ощутил на щеке дуновение воздуха, вырывающегося из ноздрей коровы.
