– Она красива?
– Да, – вновь сказала Кесс.
– Ты понимаешь, что по закону тебе должны выколоть глаза?
– Глупый закон.
Воин приподнял темную бровь и улыбнулся.
– Может быть, – промолвил он. – К счастью, кажется, ты ей понравилась.
Кестрель ничего не ответила. Девушка решила, что лучше вернуться в экипаж. Однако красавец вытянул серебряный молот и преградил девушке путь. Кесс заметила, что древко молота заканчивается остро заточенным лезвием.
– Ты знаешь, кто я такой?
– Нет.
– Я Зохон, командир гвардии Йохьян. После Йоханны я самый могущественный человек во всем государстве Гэнг.
Воин обернулся, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает их, и понизил голос:
– Если ты поможешь мне, я помогу тебе.
– Чем тебе помочь?
– Йодиллу везут в страну, называемую Доминат. Она должна выйти замуж за сына тамошнего правителя. – Губы Зохона скривились в усмешке. – Это благородный воин, промышляющий грабежом, поджогами и обращающий своих пленных в рабов. Сын его будет превосходным мужем для дочери Йоханны из Гэнга, не правда ли?
– Они захватывают людей в рабство?
– Могущество Домината держится на рабах.
Перед внутренним взором Кестрель снова промелькнули всадники, врывающиеся на арену Араманта, люди, с криками убегающие от мечей убийц. Девушка вздрогнула.
– Как можно отдавать Йодиллу такому человеку?
– Действительно, как? – Зохон заметил страх на лице Кесс и остался доволен. – Мы не должны допустить этой свадьбы.
Вокруг поднялась суматоха. Караван собирался двигаться дальше. Рядом прошел слуга, в руках у него была клетка со священным цыпленком. По пятам за слугой следовал придворный предсказатель, и от его цепкого взгляда не укрылось, что Зохон разговаривает с девушкой.
– Поговорим позже, – прошипел воин Кестрель и с беспечным видом направился к своим солдатам.
Вернувшись в экипаж Йодиллы, Кестрель застала Сирей сидящей перед зеркальным столиком. Шесть зеркал были установлены так, чтобы принцесса могла видеть себя со всех сторон. Ланки стояла рядом с госпожой, вдвоем они устраняли беспорядок, причиненный внешности Услады Миллионов Глаз ночным сном.
– Где ты была? – спросила Сирей, поймав взгляд отражения Кесс в одном из зеркал.
– Так, прогуливалась, – отвечала Кестрель.
– Прогуливалась? На открытом воздухе? Он же сушит кожу!
Йодилла посмотрела на собственную кожу: роскошную, безупречного кремового цвета.
– Как несправедливо, – пожаловалась принцесса, – что мне приходится класть голову на подушку во время сна. Если ночью я ворочаюсь, то на лице образуются морщины. Смотри, милочка! Вот этой линии вчера не было.
– Разгладь ее, моя сладкая. Ланки поможет своей детке.
Казалось, Ланки не меньше госпожи волнуется о поддержании безупречной внешности принцессы, словно красота Сирей принадлежала им обеим. Хотя, конечно, в более широком смысле красота принцессы была собственностью всего государства Гэнг, как следовало из ее титула Жемчужины Совершенства, Сияния Востока и Услады Миллионов Глаз.
– Моя шея стала толще. Я уверена.
– Да нет же, сладкая. Это просто тень. – Ланки втирала нежное масло в кожу своей госпожи. – Почему бы моей девочке не выпить крошечный стаканчик молока?
– Не дразни меня, милочка. Я чувствую, что сегодня потолстею.
Йодилла была столь тонка и изящна, что Кестрель с трудом верилось, что принцесса – дочь своих родителей. Сирей уверила подругу, что до замужества ее мать была столь же совершенна.
– Женитьба делает нас толстыми. А еще дети. Не думаю, что когда-нибудь у меня будут дети. Ланки справится с этим за меня. Правда, Ланки, милочка?
– Тебе не следует тревожиться об этом, бесценная моя. Сначала нужно выйти замуж.
– Знаю.
– А за кого ты выходишь замуж? – спросила Кесс, желая выяснить, что известно Йодилле.
– А, за того или за другого… – Мысли Сирей приняли другое направление. – Так что на самом деле делают замужние женщины, Ланки?
– Делают, дорогая? Что ты имеешь в виду?
– Ну, они же делают что-то такое, что заставляет их толстеть.
– Ах, детка, не то чтобы они что-то делают. Скорее они кое-чего не делают. Вот смотри, сколько забот нужно, чтобы сохранить твою красоту. А когда ты выйдешь замуж, тебе она больше не понадобится, не так ли?
