Алиса вглядывалась в скалы вдали, и ей казалось, что она слышит зов юного Дерева, волею небес выросшего где-то там, на клочке живой земли.
«Как страшно ему, наверное, – вдруг подумала девушка, и сердце ее сжалось от щемящей тоски и ощущения одиночества. – Маленькое разумное деревце, не знающее, зачем оно существует и кто его друг. Если оно там и вправду есть, то мы должны его найти. Даже ценой жизней. Моей или Вожака, даже всего Города. Просто обязаны».
Горизонт тем временем начал светлеть, воздух прогрелся так, что пар больше не вырывался изо рта девушки вместе с дыханием, а значит, новый день уже почти наступил. Томас выбрался из своего угла, глаза его были совершенно ясными, будто ему хватило тревожного и недолгого сна, чтобы полностью восстановить силы. Мужчина обошел их холм, вслушиваясь в звуки, принюхиваясь – примериваясь к изменчивому облику пустыни вокруг.
* * *
Пока горький прах вихрился у самой земли, гонимый порывами ветра, на небо набежали тучи, но Томас не почувствовал ни приближающегося дождя, ни бури. Засыпая вчера, он прислушивался к урагану, что бушевал восточнее от направления пути, и за ночь ветер их не настиг. А значит, впереди был еще один спокойный день в пустыне.
Томас выучил наизусть карту Вестника, надежно хранимую в книжице с кожаной обложкой – последнем подарке Анабель, который он берег с болезненной тщательностью. Сегодня им предстояло обогнуть по левому краю пылевую косу – когда-то до Огня тут было соленое море – и приблизиться вплотную к скалам, которые отделяли их сейчас от еще одной пустыни.
А дальше – Томас боялся думать о невозможном, но эти мысли не отпускали его, мешая сосредоточиться на полете, – дальше, по словам Вестника, покрытая золой равнина внезапно закончится глубоким ущельем, на дне которого их ждет оазис. По расчетам Томаса, им оставалось лететь не больше десяти, по крайней мере пятнадцати напряженных дней: если в прошлом отправлявшиеся на поиски Вестники летали без определенного направления несколько лет, то карта старика точно указывала, как поразительно близко от Города прячется оазис.
С источником чистой воды, защищенный ущельем от раскаленного солнца, он таил в себе спасение Города и Братства. Скольких Крылатых могли бы спасти Вестники, зная, куда им лететь. Если бы они не кружили хаотично над бескрайней пустыней, если бы Дерево позвало их, как обещало пророчество, последнее до Огня – кто знает, может быть, сейчас он не вел бы эту девчонку на верную гибель, не летел бы сам, без веры в успех поиска.
Вестник не был Говорящим, не слышал зова: ему просто повезло, взлетев с кромки склона ущелья со своими последними спутниками, заметить на дне зеленую поросль. Он сам признался в этом Томасу за разговором бесконечной ночью, предшествовавшей вылету.
– Я не поверил своим глазам, я закричал: «Братья! Братья!» – и мы устремились вниз, чтобы припасть к чистому источнику, – лихорадочно шептал он, все еще сжимая в кулаке сухую веточку. – Там был настоящий оазис, и солнце светило так мягко, воздух полнился влагой, и росло Дерево. Юное, слабое Дерево. Я точно знаю, что это было оно. Не кустик какой обычный, – и хрипло засмеялся, – Дерево!
– Так ты заговорил с ним? – нетерпеливо спросил тогда Томас, стараясь держать голову подальше от дурно пахнувшего, явно сумасшедшего старика.
– Еще бы! – ответил Вестник, отправляя в рот кусочек грибницы. – Но оно мне не ответило. Наверное, потому что молоденькое, несмышленое. Я тогда веточку хвать! – Он потряс сжатым кулаком. – И мы обратно полетели, да… Знали бы мы тогда, как обратный путь сложится, все бы там и остались…
Вестник опрокинул еще одну стопку настойки и засопел.
Томасу понадобилось все самообладание, накопленное за годы неукоснительного исполнения Закона, чтобы не сжать ладони на грязной хилой шее Вестника, настолько зол он был в тот миг.
– Дерево тебе не ответило? – громко спросил он старика, не давая тому уснуть. – Ты же Говорящий! Да? Тебя отправили как Говорящего? Тебя поэтому сохранили в пути? Ты поэтому нашел оазис? Ты слышал зов? Эй!
Но Вестник уже затих, опустив подбородок на тощую грудь. И лишь похрапывание отличало его от трупа. Томас постарался успокоиться, оставалось не больше часа до того времени, когда девчонка должна прийти к Черте. Как настоящая Крылатая, она не станет пытаться нарушить приказ даже ради спасения собственной жизни.
