Итак, следующим ярким примером стали баски.
- Баски? Кто это? - Хуан нахмурился, пытаясь что-то вспомнить. Слышал, но этот пример почему-то популярностью среди 'доброжелателей' Хуана-старшего не пользовался.
- Народность в Испании, - пояснила она. - Они видели распад римской империи, и всего, что было после неё. И, думаю, существовали задолго до. И потому к любой верховной власти на своей территории относились соответствующе - с пренебрежением. Государства приходят и уходят, а они остаются.
Бог им судья, и мы их трогать тоже не стремились. Хуан на тот момент стал диктатором, у нас уже была своя армия, своя полиция, своё ополчение, мы начали массово нагибать олигархов, вначале иностранных, а после и венерианских, переходя ко второму этапу Плана...
- Плана? - зацепился за слово Хуан. Катарина отмахнулась.
- Об этом позже. Сейчас пока об одном глупом народе. От которого требовалось немного - внешняя иллюзия подчинения и выполнение ряда базовых законов, правил, по которым живёт континент.
Но они начали шкодить. Требовать больше, чем им можно было безболезненно дать. А это первый из вечных пороков - глупость. Они ЗНАЛИ, что мы не дадим им этого, ибо потеряем репутацию. Но настаивали.
Затем пошла тупость. Им предложили шикарные условия, уступили. Хуану реально не нужна была внутренняя война, он собирал силы для броска. Но они вновь заартачились и покинули переговоры. Не захотели договариваться. Считали, время работает на них, и позже отожмут ещё больше.
И, наконец, самонадеянность. Когда Хуан начал их прижимать и сажать особо наглых и ретивых, они ответили многомиллионными акциями протеста и серией взрывов. В том числе во Франкфурте. В нашей штаб-квартире.
Пауза.
- Сколько погибло в других акциях не знаю, но мы... У нас... - Из её груди вырвался такой тяжёлый вздох, а кулаки так крепко сжались, что Хуан втянул голову в плечи. - Я знала некоторых из погибших, сынок. Там работали 'мозги' проекта. Они пытались обезглавить нас, и кое-что у них получилось.
Но разъярился Хуан не из-за этого. Война - она и на Сатурне война. Его добила массовая лавина комментариев в сетях едкого характера, где тамошние местные вовсю издевались и смеялись над жертвами террора. Всеми, взрывов было несколько. Массовая шизофрения, когда люди радуются и злорадствуют, что кто-то погиб от взрывов их активистов... Вот это стало для него последней каплей.
И он издал указ о 'прощении'. О создании 'тонтон-макутов'. Куда массово ломанулись албанцы, арабы, ниггеры и остальные турки, проштрафившиеся ранее и имевшие перед нами долги. Они поняли, что времена изменились, но шанса изменить то, что поставили в своё время не на ту лошадку, не имели. Хуан как бы давал им его, это один из немногих поступков, когда он давал кому бы то ни было второй шанс.
За месяц набралось несколько миллионов человек. Которых он и бросил в пекло на Бильбао.
Бронеколонны перекрывали кварталы местных районов, особенно трущоб, 'нарезали квадратики'. После каждый из нарезанных квадратиков тщательно прочёсывался огромным количеством людей, со спецтехникой и собаками. Всех, у кого находили даже лёгкое оружие, тут же убивали. Тех, кто сопротивлялся - вешали.
Сразу начались попытки атаковать колонны из РПГ, скорострельного оружия и даже деструкторов. В этом случае колонна залегала, а дроны, авиация и миномёты наносили по 'квадратику', из которого стреляют, ковровые удары. Ровняли там всё с землёй. Не важно, жилой квартал или рабочий, женщины и дети там, бандитское логово или террористы-смертники. Мочили весь район, из которого стреляли, не деля на правых и виноватых.
А потом его зачищали разъярённые потерями 'тонто-макуты'. И ты сам понимаешь, что такой контингент редко когда испытывает такой атавизм, как жалость. Но даже когда потерь не было, эти 'вояки' как правило 'находили оружие' даже у тех, у кого просто видел какую-то хорошую вещь, которая, по их мнению, должна принадлежать им, а не какому-то христианскому быдлу.
- Грабежи?
- Угу. Грабежи. Насилие. Массовые расстрелы и частичный геноцид.
- Но это... Это ужасно! Это зверство! - возмущённо подскочил мальчик, сверкая злыми глазами. - И вы знали, что так будет!
