— Здесь сказано, что вы родом из Гватемалы.
— Да.
— И как же вы оказались во Флориде?
— Мои родители — мои настоящие родители — умерли, когда мне было шесть. И меня отправили к родственникам в Тампу.
— А дальше?
— Это важно?
Фолетта поднял на нее глаза. Они больше не казались сонными.
— Я не особо люблю сюрпризы, интерн Вазкез. Прежде чем разбираться со здешними обитателями, я хотел бы разобраться с психологией персонала. Большинство резидентов не создает особых проблем, тем не менее, важно помнить, что иногда мы имеем дело с крайне жестокими индивидуумами. Для меня безопасность превыше всего. Что с вами произошло в Тампе? Каким образом вы оказались в детском приюте?
— Достаточно сказать, что с моим двоюродным братом правила безопасности не сработали.
— Он изнасиловал вас?
Доминика решила ответить прямотой на прямоту:
— Если вам так важно это знать, то да. Мне тогда было всего десять.
— Вы наблюдались у психиатра?
— Да. Держи себя в руках, он проверяет тебя.
— Вам неприятно об этом говорить?
— Это случилось. И уже в прошлом. Да, я уверена, что это повлияло на выбор карьеры, если вы к этому клоните.
— И на ваши интересы тоже. Здесь сказано, что у вас черный пояс второй степени по тхэквондо. Случалось пользоваться навыками на практике?
— Только на соревнованиях. — Она улыбнулась. — И недавно на Юкатане. Я была на каникулах, а тот парень меня сильно разозлил.
Фолетта улыбнулся и закрыл дело.
— Отлично. У меня есть для вас особое задание, но я должен быть абсолютно уверен, что вы справитесь.
Вот оно.
— Сэр, я справлюсь с пациентом.
— С пациентом? — Его глаза стали настороженными.
— Или с пациенткой. С делом. Испытайте меня. Я же здесь для работы, сэр.
Фолетта достал из ящика стола толстую коричневую папку.
— Как вам уже известно, на этом государственном объекте работа построена на вере в мульти-дисциплинарный командный подход. Каждый резидент находится под наблюдением отдельного психиатра, клинического психолога, социального работника, сиделки и ответственного за реабилитацию терапевта. Первой моей реакцией, когда я только прибыл сюда, было ощущение, что все это как-то уж чересчур, но с результатами их работы не поспоришь, особенно когда дело касается таких не совсем конкретных вещей как жестокое обращение с пациентами и подготовка их к участию в последующих судебных разбирательствах.
— Но не в этом деле?
— Нет. Я хочу, чтобы этого резидента вы рассматривали как моего пациента из той больницы, где я работал штатным психологом.
— Не понимаю. Вы привезли его с собой?
— Шесть месяцев назад наша клиника лишилась финансирования. Он определенно не может вернуться в общество, поэтому его нужно было куда-то перевести. Я знаю историю его болезни как никто другой и поэтому подумал, что для всех заинтересованных лиц меньшим из зол будет оставить его под моей опекой.
— Кто он?
— Официально его зовут Сэмюэль Аглер, хотя уже одиннадцать лет он не отзывается на это имя. А неофициально — он ходячая загадка. Ни свидетельства о рождении, ни прошлого, ничего. Но психопат и весьма агрессивен.
Доминика сглотнула.
— Что он сделал?
— В 2001 году, во время лекции в Гарварде, он напал на Секретаря Штата Пьера Борджию. Заявлял, что его жену и дочь украли «люди в черном», что правительство тайно удерживало его взаперти все эти годы. Характером он напоминает мула — это, кстати, его кличка. Видимо, получил ее за упрямство. Утверждает, будто он невинная жертва, будто он пытается спасти мир от амбиций безнравственных политиков.
— Простите, но я немного запуталась. Как именно он собирается спасти мир?
— Ответ на это можно найти в вашей родословной. Аглер — фанатик календаря майя. Утверждает, что послан сюда спасти человечество от катастрофы 21 декабря.
* * *
На четырех верхних этажах здания содержались сорок восемь пациентов. Здание делилось на северное и южное крыло, в каждом крыле располагалось по три подотдела — небольшие комнаты отдыха с диванами и телевизорами. Самые опасные пациенты содержались на седьмом — единственном этаже с автономным пунктом охраны.
Пол Джонс, которому уже исполнилось пятьдесят семь, заведовал охраной седьмого этажа и относился к данному объекту так же ответственно, как когда-то к своему блоку в тюрьме Поласки, в Арканзасе.
