Послание майя - страница 10

«Потерянный рай» задрожал от работы винтов, пытающихся справиться с течением. Продвижение к дыре замедлилось, но преодолеть силу потока лайнер не мог.

Сердце капитана бешено колотилось.

— Мистер Галлей, шлите сигнал SOS. Сообщите береговой охране, что нам нужны вертолеты срочной службы реагирования. И предупредите, чтобы морские суда не приближались к этой области.

Перепуганный радист смог выдавить только хриплое:

— Айе, сэр.

Палубные офицеры выстроились у обзорных окон, глядя наружу со страхом и растерянностью. Некоторые пытались позвонить своим близким — но сигнала не было.

Хор воплей достиг крещендо, когда пассажиры увидели то, что ожидало лайнер впереди.

Капитан Гиббонс, чувствуя головокружение и дрожь в руках, добрался до своего кресла и почувствовал, как желудок подскочил к горлу, когда 130 000 тонн круизного лайнера медленно перевалились через край воронки… и рухнули в небытие.

Крики оглушили Эвелин Мор, а внезапная тишина пришла одновременно со странно знакомым угловатым лицом темноволосого мужчины, за темными очками которого ярко сияли немыслимо синие глаза. Мощные руки подняли ее с палубы, и внезапно она оказалась внутри корабля — мужчина двигался со скоростью, противоречащей законам физики. Внезапное ощущение невесомости сменилось невероятным накатом гравитационных сил, расщепивших и разметавших все клеточки ее организма.

Великолепное поместье, принадлежащее Лилит Мабус, вдове миллиардера Люсьена Мабуса, располагалось на частном пляже близ Манапалана, небольшого островного городка к северу от Бойнтон-Бич, штат Флорида. Тридцать одна комната, три этажа, обрамляющие бассейн с океанской водой, оборудованный плавучим баром. Два теннисных корта, фитнес-центр, салон, освещаемый огромным (6000 фунтов весом) хрустальным канделябром, импортированным из французского дворца XIX века, купол обсерватории, гараж на восемь машин, полы, выложенные римским мрамором… У каждой из шести спален свой балкон, выходящий на Атлантический океан. Окна особняка самоочищающиеся, с тончайшим металлическим напылением, которое электризовалось, чтобы помочь дождевой воде смыть мельчайшие частички пыли. На северной стороне находилась электростанция NiCE, обеспечивающая поместье энергией солнца и ветра.

Новейшим добавлением к роскошному особняку у океана была система спутниковых тарелок в бетонном бункере на южном газоне. Эти тарелки позволяли Лилит Мабус и ее команде выкачивать информацию со спутников-шпионов Пентагона и работать с ней в домашнем кабинете, хотя «официально» тарелки служили для связи Исполнительного директора МТИ с космическим флотом дочерней компании, называемой проектом «Надежда».

Историю возникновения американской космической программы можно проследить до времен первой холодной войны, когда конфликт идеологий США и Советского Союза расцвел гонкой космических достижений. В 1961 году президент Джон Ф. Кеннеди поднял планку, поставив цель — обеспечить безопасный выход американского космонавта на Луну — и эта цель была достигнута 20 июля 1969 года.

Четыре последующих десятилетия стали суровым для освоения космоса периодом.

Часть проблемы заключалась в отсутствии четко поставленных целей, что усложнилось решением президента Никсона связать будущее НАСА с космическими «Шаттлами» — транспортными кораблями, предназначенными для выхода на Земную орбиту. «Шаттлы» обладали рядом фатальных технологических недостатков, что привело к катастрофе «Челленджера» и «Колумбии». Остаток устаревшего флота стали использовать исключительно для челночных рейсов между Землей и Международной Космической Станцией (еще одной «черепахой» на орбите), и интерес к космической программе пошел на спад.

Чего не знали в НАСА, так это того, что лунные миссии изначально являлись частью сверхсекретной доктрины времен Линдона Джонсона, в свое время заглохшей и реанимированной лишь в 2029 году, когда одна частная компания пресекла мертвую хватку военной промышленности, перекрывшую кислород космическим исследованиям.