Послание к Римлянам - страница 5
Вторым фактором в его разрыве с либерализмом стало следующее событие. В августе 1914 года Барт прочел публичное заявление девяноста трех немецких интеллектуалов, поддерживающих военную политику кайзера Вильгельма. Среди подписавшихся были и почти все его профессора-богословы, к которым он привык относиться с почти религиозным преклонением. Более того, выяснилось, что воззвание германского кайзера к народу составил учитель Барта Гар-нак. Поддержка либеральными богословами германского империализма заставила Барта задуматься о том, что же не так во взглядах его учителей.
Пауль Тиллих, Эмиль Бруннер и Карл Ясперс отмечали, что заявление о поддержке военной политики кайзера стало свидетельством краха буржуазной идеалистической мысли XIX столетия. Сорок лет спустя Барт рассказывал, что, после того, как, к ужасу своему, обнаружил, что все его глубоко почитаемые учителя подписали заявление, он не мог больше следовать ни их этике, ни их догматике, ни их пониманию Библии или истории. Он понял, что у богословия XIX века нет будущего. Следовало искать новый путь - путь, который придал бы языку, которым мы говорим о Боге, достоинство и ответственность.
Эти два фактора сыграли основную роль в разрыве Барта с протестантским либеральным богословием. Однако на первом пункте стоит остановиться подробнее. В те годы, когда он впервые усомнился в основательности либерализма, Барт был молодым провинциальным пастором. Впоследствии, когда его спрашивали, что привело к этому разрыву, Барт неизменно ссылался на дилемму, с которой столкнулся в своем проповедническом служении.
Возрождение протестантского богословия в XX веке началось с центральной задачи церкви - богослужения, и центральной проблемы пастора - проповеди. Барту нужно было найти органическую связь между миром рабочих и миром Библии. Как свести их вместе? С таким вопросом столкнулся он как пастор и проповедник.
С самого начала Барту не давал покоя вопрос о правильном понимании Священного Писания - иными словами, проблема герменевтики. Основной вопрос, основная проблема звучала для него так: как может человек вообще пытаться говорить о Боге? Как может слово Бога звучать в устах человека? Проповедь, звучащая в церкви на протяжении почти 2000 лет, вдруг превратилась в загадку. «Как богословы, - писал Барт, - мы обязаны говорить о Боге. Но мы люди, и значит, говорить о Нем не можем. Мы должны сознавать и эту нашу обязанность, и эту нашу неспособность, и этим воздавать славу Богу. Вот какой груз лежит на наших плечах. По сравнению с этим все прочее - детская игра»>14.
К концу Первой мировой войны в своем приходе в Саффенвиле Барт заканчивает первый из своих великих богословских трудов -толкование Послания к Римлянам. Первое его издание вышло в 1918 году, второе, в котором, по выражению самого Барта, «от первого не осталось камня на камне» - в 1922 году. Второе издание - в общей сложности 521 страница немецкого текста - Барт выпустил в свет после одиннадцати месяцев лихорадочной и напряженной работы. В письме к своему другу Эдуарду Тернисену (Thurneysen) он рассказывает, что писал, как одержимый, «как пьяный метался между письменным столом, обеденным столом и кроватью». Именно второе издание «Послания к Римлянам» произвело переворот в богословии XX века. Первое издание писалось, когда Швейцарию потрясали отголоски русской революции. Экстремисты из социал-демократической партии Швейцарии видели в российском эксперименте модель для подражания. Сам Барт в июне 1917 года участвовал как делегат в бернском партийном съезде, хотя сам он отнюдь не мечтал о повторении русского эксперимента в Швейцарии>15.
Брюс Мак-Кормак в своем основополагающем исследовании раннего богословия Барта отмечает, что «Послание к Римлянам» стало вестником нового богословия, «нанесшего удар по основной концепции буржуазной культуры конца XIX века - представлению об индивидуальном человеке как творце культуры и истории»
