— Доброе утро, — Аспазия приветливо улыбнулась. — Заходите.
— За хозяином вашим пришли, — объяснил один из парней. — Он дайны петь будет, а мы на скрыпочке да на волынке играть, — он показал скрипку.
— Вы не ошибаетесь? — Она широко раскрыла глаза.
— Да вот же он! — осклабился вдруг путеец, сжимая волынку, из которой мяукающими толчками выходил воздух. — Освяти хозяйство ваше, Лиго! — поклонился он Плиекшану, который, спешно застегивая запонки, выглянул в прихожую.
— К тебе, Янис? — Она удивленно повернулась к нему.
— Кажется, да, — кивнул он, шурша накрахмаленными пластронами. — Заходите, друзья. Выпьем праздничного пива. — И посторонился, пропуская гостей.
Скрипя приставшим к подошвам песком, один за другим ступили они на застланный зеленью пол.
Эльза пожала плечами, сорвала с гвоздя расшитый передник и, заведя руки за спину, ловко завязала тесемки.
— Садитесь же, господа, — показала на стоявшие вдоль стен стулья.
— У вас ко мне дело? — мягко спросил Плиекшан путейца.
— Учитель нас за вами прислал. — Положив волынку на пол, тот смущенно развел руками. — Наказал обязательно привезти.
— Ах, господа, что вы наделали! — Эльза была готова расплакаться. День, который начался так радостно, доставлял ей одни огорчения.
— Они совершенно ни при чем, — вступился Плиекшан. — Если угодно, это я во всем виноват, потому что совершенно выпустил из головы свое обещание.
— Какое обещание? — Она едва сдерживалась. — Кому? Когда?
Путеец деликатно отошел в сторонку и поманил за собой парней.
— Ох, Янис, — она обиженно заморгала, — хоть раз в жизни ты можешь принадлежать себе? И мне? Неужели это так спешно? Почему именно в праздник тебе нужно отправляться в какую-то загадочную поездку?
— Никаких загадок, милая. — Касаясь губами ее виска, он уже знал, что она сдается. — Я тоже еду на праздник. Правда, товарищи? — обернулся он, ища поддержки. — Уверяю тебя, что мне будет там очень весело и хорошо.
— Куда вы увозите его? — спросила она.
— В лес за Кеньгским взгорьем, — с готовностью разъяснил волынщик. — На праздник Лиго.
— Понятия не имею… Праздник под красным флагом, конечно?
— Зеленые купола лесов! — Плиекшан взял Эльзу за руку. — Спасибо за чудесные подарки, дорогая, — шепнул он. — Если ты не против, венок я возьму с собой.
— Ах, Янис, я так всегда волнуюсь за тебя.
— Совершенно зря, госпожа, — попытался успокоить путейский. — У нас тихо.
— Ну, дай вам бог. — Опустив голову, она пошла к лестнице. — Подождите меня. Я сейчас.
Плиекшан переглянулся с волынщиком и развел руками. Тот понимающе кивнул и, отойдя к парням, шепнул:
— Беспокоится она, переживает…
— Возьми! — стуча каблучками, Эльза сбежала вниз и протянула Плиекшану новенький, скользкий от смазки браунинг.
— И этот нашла! — изумился он.
— На всякий случай, — ответила она.
Борис Сталбе застал Аспазию подавленной.
— Что с вами? — встревожился он, передавая букетик цветов.
— Левкои. — Она благодарно вдохнула пряный, завораживающий запах. — Цветы французских королев.
— Вы чем-то огорчены? — С чуткой проницательностью невротика Борис уже проникся ее настроением. — Озабочены? Что случилось, сударыня?
— Ничего особенного. — В ее глазах мелькнула досада. — Я так ждала этого дня, чтобы мы могли провести его все вместе! — Она стиснула в кулачке влажный платок. — Одним словом, Райнису пришлось уехать.
— Уехать? Но куда? — Сталбе едва заметно побледнел. Глаза его беспокойно забегали. — Вероятно, что-нибудь очень срочное, — сказал он, то ли спрашивая, то ли успокаивая. — Надеюсь, не очень далеко?
— Куда то в Кеньгский лес.
— Кеньгский лес? Где же это?
— Понятия не имею. Где-то в Добельском уезде, возле какой-то старой-престарой ели.
— Но зачем он поехал туда? — Борис возмущенно ломал пальцы. — Что ему там делать?
— Разве вы не знаете Райниса? Он просто не способен никому ни в чем отказать. За ним приехали какие-то крестьяне в лигусонских нарядах и увезли с собой.
— И вы не воспрепятствовали, Аспазия?
— Что я могла сделать, мой милый Борис? Разве меня он послушает?
— Как я глубоко вам сочувствую! — Он готов был упасть на колени. — Как вас понимаю!
