И как-то совсем машинально готовил себе ужин, яичницу поджаривал да чай кипятил. И когда уже за столом собирался произнести предтрапезную, услышал стук в дверь. Удивился, потому что не ждал гостей. Но удивился еще больше, когда, открыв дверь, увидел того, о ком только что думал.
- Можно? Я не помешал вам? - неуверенно спросил юноша, не переступая порога.
- Отчего же, - ответил отец Вениамин. - Собирался ужинать в одиночестве, Господь гостя послал, и я очень рад. Заходите!
Тот прошел в прихожую, потом в комнату, благословения не попросил, на иконы не перекрестился. И казалось, будто знал, что нужно это сделать, и не сделал умышленно, чтобы подчеркнуть свое отношение и не создать двусмысленности положения. Держался просто. Охотно сел за стол, и, если от яичницы отказался, то чай пил с удовольствием, из блюдечка, держа его обеими руками, так же, как и хозяин дома, словно обычай древний припоминал.
Они сидели друг против друга, смотрели друг другу в глаза и улыбались, может быть, каждый своему, но близость рождалась несомненная, хотя вместе с тем какая-то смутная тревога входила самым краешком в сердце священника.
- Меня Алексеем зовут, - сказал, наконец, гость. - А о вас я знаю давно. И много хорошего слышал от тетки моей, она в соседней деревне живет и к вам в церковь ходит.
Отец Вениамин молчал. Пил чай и смотрел на гостя, улыбаясь.
- А пришел я к вам за помощью, отец... хотя почти уверен, что помочь мне вы не в силах... И все-таки пришел... Должен был я попытаться, правда?
- Конечно, - согласился священник.
Чувствовалось, что юноше очень трудно начать, и не слова он подыскивал, а форму разговора, так, словно сказать хотел лишь немногое, но чтобы ответ получить по самому главному. Отец Вениамин не торопил его и не поощрял к откровенности, потому что знал, откровенным человек по нужде бывает, да по вере. Гость без веры. Значит нужда... Разговорится.
- Наверное, я все расскажу вам, - продолжал гость. - Наверное. Но не сразу. Сначала я хотел бы получить от вас ответ на один вопрос, для меня очень важный. И очень прошу вас, не торопитесь с ответом! У меня философское образование, и я знаком с богословской литерату-рой. Казенный ответ меня не устроит. Я хочу знать ваше личное мнение! У вас за плечами жизнь. Мне нужен откровенный ответ человека, прожившего жизнь. Представьте, что от искренности вашего ответа зависит моя жизнь!
Отец Вениамин заволновался.
- Вы можете быть уверены в том, что я не солгу вам, о чем бы вы меня ни спросили, и все же стоит ли ставить в зависимость от чьей-то искренности, даже священника, свою жизнь. Ведь так трудно бывает понять человеку человека. А, если я правильно понял вас, - вы хотите спросить меня о чем-то таком, о чем не легко говорить?
Юноша несколько смутился.
- Ну, пожалуй, я чуть сгустил краски! Вопрос в сущности... то есть... я бы мог его задать любому священнику... но к вам у меня уже была заочная расположенность...
Он замялся.
- В общем, отвечая на мой вопрос, учтите, пожалуйста, что я неверующий и что я уже сказал - для меня это очень важно!
Помолчал и выпалил:
- Что такое чудо, отец?
Священник даже растерялся.
- Чудо?! Но... Вы же ставите меня в невозможное положение! Вы спрашиваете о чуде и говорите, что неверующий! Так как же я вам отвечу! Ведь для меня чудо - это явление бытия Господа нашего, знак Его присутствия в мире... если говорить о так называемых сверхъестест-венных явлениях... Но для меня, поверьте, для меня чудо - всё творение Божие! Вам трудно понять это, но взгляните на мир глазами ребенка или как посторонний, и каждая букашка и жизнь человеческая - всё чудо, и ничто без Бога объяснения не имеет...
Священник увидел, как потускнели глаза юноши, и прервался на полуслове.
- Не то! Все не то! - пробормотал гость и... вдруг дернулся, как-то весь дернулся, будто судорога прошла по телу. Поймав встревоженный взгляд священника, смутился и заговорил сбивчиво.
- Не обращайте внимания... я после объясню... бывает так у меня... иногда...
И вот только после этих слов отец Вениамин заметил нечто особенное в облике юноши, в его манере держаться, в позе, как он сидел на стуле. В чем особенное - не объяснишь, может быть, болен?
