Тридцатьчетверки снизили скорость. Колесные бронетранспортеры с мотострелками отставали, а вступать в ближний бой с немецкими панцергренадерами без своего пехотного прикрытия никому не хотелось, да и немецкие танки, тем более «четверки» с их короткими 75-мм пушками, безопаснее было расстреливать издалека. Бронемашины на базе трехосных грузовиков ГАЗ-МММ, конечно, здорово уступали и по бронированию, и по проходимости немецким SdKfz-251, но все же позволяли мотострелкам хоть как-то сопровождать наступающие танки. Колонна мотострелковой роты уже выехала по грунтовой дороге из-за перелеска и, поднимая клубы пыли, мчалась к шоссе. Три бронетранспортера свернули на поле, решив ехать вслед за танками. Один из них увяз и явно основательно, оставшись стоять почти в километре от места, где шел бой.
А противник тем временем уже начал отступать — четыре уцелевших немецких танка, отстреливаясь, пытались отойти задним ходом, оставив перед собой в качестве прикрытия залегшую в придорожном кювете пехоту.
25 июня 1941 года. Шоссе Каунас—Даугавпилс.
Взгляд через командирский перископ Pz-IVF.
Бой сразу начался как-то не так. Хотя бы потому, что русские открыли огонь со слишком большой дистанции. По мнению фон Блицмана, попасть с такого расстояния при хорошей баллистике пушек еще можно, но вот скорости снаряда уже не хватит для пробития достаточно толстой брони модернизированных Pz-IV. Даже попасть было не просто. Потому немецкие танки разворачивались и занимали позиции, поджидая, когда противник приблизится на расстояние эффективного огня. Бронетранспортеры высаживали пехоту, считая, что у них еще есть немного времени, чтобы отойти назад.
Но эти безумные русские начали палить издалека. Когда они остановились и дали первый залп, то Йозеф только усмехнулся. Но первые же снаряды не только попали, но и пробили броню немецких танков. Это было уже серьезно. Это было очень серьезно! Йозеф ранее уже успел обратить внимание на то, что пушки у новых русских машин явно крупнее, чем обычно стоявшие на Т-26 и БТ сорокапятимиллиметровки. И только теперь он уже полностью осознал, какую угрозу представляют эти орудия. Ведь новые танки с такими мощными и дальнобойными пушками способны бить даже Pz-IVF, будучи сами для них недосягаемы. В таком случае, какая разница, какая у них броня, все равно в них не попасть. Для эффективного поражения необходимо сближаться, неся потери, так как другого выхода не было. По данным разведки, действительно серьезную броню у русских имели только модернизированные тяжелые танки Т-28Э, которые они столь эффективно использовали полтора года назад в Финляндии.
Йозеф хотел уже дать команду атаковать, но все же решил не торопиться. Ведь так можно нарваться, например, на засевшую в перелеске противотанковую батарею. Тем более что русские, хотя и снизили скорость, но все же продолжали двигаться вперед. Кроме того, в ближнем бою и пехота помогла бы своими ружейными кумулятивными гранатами. Хотя, конечно, без 37-мм geitr РаК-35/36 бороться с танками было непривычно. Обычной тактикой немецких танковых частей при встрече с танками противника был отход под прикрытие своей артиллерии. Но Йозефу и его парням пришлось начинать бой на дистанции, заданной русскими. Кто-то из экипажей продолжал ждать, но все же большинство начало стрелять, не дожидаясь, когда противник приблизится на расстояние эффективного огня.
Далее произошло вообще нечто необычное. Когда русские танки приблизились и немецкие снаряды начали один за другим лупить по их лобовой броне, выяснилось, что пробить ее они не способны. А тем временем над четырьмя немецкими машинами уже полыхали языки пламени и к небу валили густые клубы черного дыма. Еще девять просто стояли с пробитыми бортами, развороченными башнями и разбитыми гусеницами. Из люков выпрыгивали уцелевшие танкисты, кое-где вытаскивая раненых товарищей.
Вдалеке на грунтовой дороге в клубах пыли показались не то грузовики, не то бронемашины. Часть из них попыталась свернуть на перепаханное поле вслед за танками, и одна машина застряла. Через некоторое время застряла и вторая.
