Привлечённые торговыми делами самые разные корабли и кораблики, струги и челны ежедневно теснились у протяжённой пристани. Повсюду вокруг них было неугомонное погрузочно-разгрузочное копошение. Значительная часть товаров перегружалась прямо из одного судна в другое, минуя склады, однако под строгим наблюдением подьячих, которые в записях и подсчётах определяли пошлину, какую надо было платить в Воеводиной торговой палате. Лишь небольшая доля этой пошлины оставалась в самой Астрахани, но и она была значительной, способствовала обогащению местного чиновничества и церкви, процветанию городского хозяйства и обслуживающих его подрядчиков. А последнее время ещё и разинские казаки прогуливали в городе добычу, оставляли существенную часть её в харчевнях, питейных заведениях и притонах, что заставляло местные власти смотреть на их разбойный морской промысел сквозь пальцы. Для многих в городе атаман стал едва ли ни почётным гостем, и власти до поры до времени предпочитали не связываться с ним в открытую, несмотря на недовольства персидского шаха, постоянно передаваемые его посланниками и воеводам и царю.
Разин был достаточно умён, чтобы видеть выгоды для себя в таких отношениях с государством, и старался избегать их осложнения. Появление трёхмачтового "Орла" нарушало хрупкое равновесие сил, свидетельствовало о новых целях царской власти, и его это тревожило, оттого он и хандрил от безделья, уже полторы недели каждый день плавая на челне. Но его природа требовала действия, потому разговор на челне с персидским купцом имел последствия.
Купцы были многолюдным, крепким, влиятельным слоем среди городского населения. К тому же, кроме богатых дворов собственно астраханских купцов, в Белом городе расположились гостиные дворы для купцов приезжих. Самые большие – русский и персидский, но были бухарский и индийский гостиные дворы. А в густо застроенном городском посаде, снаружи восточной стены крепости, у персидских купцов была даже своя улица, где, приезжая на долгое время по разным торговым и иным делам, расселялись на дворовое проживание подданные шаха.
К сумеркам, в одном из домов этой улицы хозяин устраивал вечернюю пирушку. На обращённой к небольшому саду веранде на атласных подушках сыто возлежали пятеро купцов персов. Не всё было съедено и выпито, и от остатков еды на серебряных, украшенных чеканкой блюдах мальчишка слуга отгонял опахалом из белых перьев надоедливо жужжащих мух. Между грузным хозяином и купцом, который днём был в челне Разина, в почтительном молчании сидел худощавый смуглый юноша. В отличие от взрослых, он казался голодным, но ни разу не притронулся к пище. Двое похожих на слуг персов неопределённого возраста и в поношенных полосатых халатах сидели в стороне от пирующих. Один пощипывал струны визгливого, вроде лютни, инструмента, а второй ладонями отбивал на барабане незамысловатую восточную музыку, подёргивая при этом узкими плечами и обритой головой с проступающей чёрной щетиной, которая придавала ему вид незадачливого разбойника.
Хозяин лениво потянулся к кальяну с курящей дымкой опия, и юноша поспешно нагнулся, подвинул кальян, чтобы тому было удобнее им пользоваться.
– Хороший у тебя сын, – обращаясь к его отцу, похвалил хозяин. Медленно сделал затяжку и затем продолжил: – За такого сына и большой выкуп заплатить не жалко. И ты правильно сделал, что сразу приплыл за ним, заплатил этому разбойнику. Подарю твоему сыну ларец с золотой насечкой. Завтра же и подарю.
Трое их приятелей по общим торговым делам прислушались к разговору. Юноша смутился под обращёнными к нему одобрительными взорами, и хозяин вновь лениво, но одновременно и проницательно глянул в лицо его отца.
– Я слышал, Менеды-хан много ковров у тебя купил к свадьбе дочери? – произнёс он так, будто у вопроса был и другой смысл.
Тень неудовольствия отразилась в глазах отца юноши.
– Да и вас не обидел, – выговорил он. И проворчал, словно пёс при звуке посторонних шагов: – Вот только не расплатился за всё.
Возлежащие рядом купцы неодобрительно закачали головами.
– Ах, ах! И нам только в расписках заплатил, – сделал замечание по возрасту самый старший из них. – Такой любящий отец. Богатое приданое даёт за дочерью. Даже денег на всё не хватило.
