Портрет неизвестной в белом - страница 74

Конечно, связь по дороге была плохая, в одной области – MTС, в другой – только Билайн, а следующие сто километров – вообще ничего, но все равно!.. Все равно ее поведение – отвратительно. Папа, ее папа, души не чаявший в единственной дочке, так до сих пор и не дождался от нее в далекой Мексике ни единого звоночка. А ведь он уже знает, что она путешествует по Сибири с чужими людьми, да еще на машине!.. Мама – та хоть не знает еще, а то бы вообще с ума сошла там, на своих северных реках.

Бабушка, с которой она вчера сумела поговорить, непривычно холодно сказала, что от Жени такого не ожидала.

– Надо уметь думать и о близких тоже, – сказала бабушка. И больше ничего не прибавила.

– Майма! – объявил Саня. – Заправимся.

И тут же рядом с «Волгой» возник парень лет девяти, заинтересовавшийся в первую очередь огромной Тосиной головой у Жениных ног.

– Какая порода? – осведомился он.

– Сама толком не знаю. Вроде московская сторожевая.

И парень тут же переключился на другую тему.

– Ты заметила, сколько ночью звезд попадало? – хвастливо спросил он Женю, будто сам и организовал их падение.

– Заметила! А что – у вас тут всегда так?

– Не у нас, а у всех! Просто август – такой месяц. Комета Свифта – Туттля сыплется.

– Что? – растерянно спросила Женя. – Какого Туттля?

– Обыкновенного. Свифта – Туттля. Она распалась когда-то давно – ну, в поток частиц превратилась. Они падают все время. А Земля через этот поток каждый год проходит – с 20 июля по 29 августа. Ну и осколки кометы врезаются в слои нашей атмосферы, а скорость-то огромная…

– Какая? – спросила любознательная Женя.

– Ну примерно 70 кэмэ в секунду. Ну и раскаляются, конечно – становятся метеорами. Или, по-вашему, метеоритами. Мне лично метеор больше нравится. Точнее же! Вчера ночью, например, до ста метеоров в час падало.

И нехотя прибавил:

– Еще есть метеорный поток Каппа– Цитниц. Но он не такой интересный – три метеора в час всего. После Персеид на него и смотреть не будешь.

Тут Саня и Леша дружно с двух сторон сели в машину, и Женя еле успела помахать юному звездочету рукой.

– А что такое Майма? – спросила она.

– А это то, что давно уж по Горному Алтаю едем. Сейчас в столицу ихнюю въезжать будем.

И действительно – появившийся через двадцать минут указатель это подтвердил.

К тому времени Женя уже знала, что во всей Республике Алтай живет 200 тысяч жителей (но зато немало министров, замминистров, помощников тех и других и разных еще депутатов), а город в ней всего один – он же и столица.

Если бы Женю попросили описать ее впечатления при въезде в город Горно-Алтайск (практически – цель их путешествия), она ни за что не смогла бы этого сделать.

Женя смотрела и видела только – как же некрасиво! С чем она сравнивала? Ну, например, с некоторыми московскими домами, которые ей показывал папа. Эти дома были еще при Пушкине. Но папа говорил, что они много лет стояли облупившиеся и невзрачные: «Глаз не на чем остановить!» Привели их в порядок только в последние годы. И стало видно, какими же красивыми могут быть маленькие двухэтажные дома. Хотя много таких же домов тайком, ночами снесли.

Но даже если ни с чем не сравнивать дома этого впервые ею увиденного города, то все равно тоска брала от одного их вида. И высокие – четырех– и пятиэтажные, почти всегда серые, и двухэтажные желтые (в Москве такие дома, оставшиеся в некоторых старых районах, почему-то называли бараками) – все они были некрасивые. Не дома, а – пристанище, жилище… (Такими именно словами Женя, конечно, не думала, но ощущала нечто близкое к этому.) Она не знала, почему же построили для людей такие некрасивые дома.

Но ее папа, а тем более дедушка, если бы оказались здесь, могли бы много рассказать ей о том, как жила-была советская власть, уверяла всех, что она – власть самих трудящихся, а сама считала трудящихся людьми даже не второго и третьего, а совсем уж завалящего сорта. Власть считала, например, что они, в отличие от нее самой, вполне обойдутся без ванны и душа. Или же будут мыться в такой ванне, куда влезает одна нога большого мужчины… И будут – ничего с ними не сделается! – ходить каждый день домой с работы по улице, где ни один дом не радует взор. Власть не думала о детях, которые рождаются в таких домах. Конечно, всякая мама сумеет помыть своего ребеночка в любых условиях, это даже Женя уже понимала. Но впечатления детства ведь самые важные! И что будут вспоминать эти дети? Гадкие стены, страшенные балконы (там, где есть), жуткие дворы…