– Знаешь, Тэтч, глотни-ка еще бурбона, сходи в душ и поспи немного, – сказал Дэкерт. – Я понимаю, что ты не в себе, но ты мне понадобишься. Следующие пару дней мы все будем друг другу нужны.
Тэтч поднял взгляд. Его небольшие глаза были красными и опухшими. Глотнул виски и кивнул:
– Ага, постараюсь собраться.
Подняв себя с дивана, он отдал фляжку Лэйн и пошел к двери, шаркая. Не дойдя, развернулся:
– Знаете, там ведь должен был быть я.
Дэкерт покачал головой:
– Это мог быть любой из вас, Тэтч. Просто жребий выпал, вот и все. Поверь мне, со мной такое бывало.
– Нет. Я должен был там быть. Я дал Коулу проверить периметр и сделать первые пробы, когда мы добрались до Посейдона. Моя очередь была на ВКД, но он уже был в скафандре, и ему хотелось еще раз выйти, и я ему разрешил. Даже не знаю, почему я ему разрешил.
Лэйн хотела, было, возразить, но Дэкерт остановил ее.
– Коул делал первичную проверку периметра?
Обычно первую ВКД на дальнем выходе делал старший из горняков.
– Ага. Он был как заведенный, очень хотел выйти наружу, а это всего лишь лавовый язык Посейдона. Чисто и безопасно – и я ему разрешил. Но на второй выход была моя очередь. Сам не понимаю, почему я этого не сделал. Наверное, просто поленился.
Дэкерт провел пальцами по волосам.
– Тэтч, ты не имеешь ни малейшего отношения к гибели Коула, слышишь? Парень хотел лишний раз на ВКД выйти, и ты позволил ему это сделать. Вот и все. Уверен, Вернон с десяток раз так же поступал.
Тэтч кивнул, но Дэкерт видел, что он никогда не примет эти доводы.
– О’кей. Просто мне хочется, чтобы вместо него там оказался я. Коул… он просто…
Он не закончил фразу. Открыл створку люка и вышел из отсека. Дэкерт сел на один из диванов и шумно выдохнул.
Звезды заливали отсек кристально чистым бело-голубым светом. Дэкерт поглядел на спиралевидный рукав галактики, медленно кружащий над Морем Ясности, который в незапамятные времена залило потоками лавы. Пару миллиардов лет назад Море представляло собой один огромный кратер, вспухший на пузе Луны после протопланетного столкновения немыслимых масштабов. Теперь это была огромная лужа застывшего базальта, древняя и холодная. Абсолютная неподвижность равнины навевала тревогу.
– Лэйн, он нам еще понадобится. Сможешь привести его в порядок?
Лэйн вздохнула, сделала еще один глоток из фляжки и откинулась на диван рядом с Дэкертом.
– Думаю, да… по крайней мере, с точки зрения его работоспособности. Буду за ним приглядывать, как и за Верноном. Постараемся сделать так, чтобы он все время был при деле, особенно теперь, когда у нас гости планируются.
Дэкерт откинулся на спину, его глаза пытались сфокусироваться на трехмерной картине. Он смотрел в небеса, пока не стало казаться, что он в состоянии определить относительное расстояние для каждой из звезд, которые летели в пустоту в разные стороны после Большого взрыва. Созвездие Льва на северо-западе, бело-голубой Регул, будто лапа, протянувшаяся прямо к нему. Денеб, казалось, в тысяче световых лет, поблескивающий тусклым желтым светом в изогнутом хвосте зверя.
Дэкерт поглядел на Лэйн. На ней не было утяжеляющего костюма, и ее худощавое тело плавно двинулось в слабой лунной гравитации, когда она опустилась на кресло.
– Тебе надо носить веса. Медики с меня шкуру снимут, когда в следующий раз станут проверять нашу биометрию. Которую ты провалишь.
– Ага, знаю, но эта чертова штука так жмет.
Дэкерт хмыкнул. Голова закружилась от виски; хотелось немного побыть в тишине, но он понял, что Лэйн начнет говорить, даже раньше, чем она успела открыть рот.
Да, конечно.
– Не хотите посвятить меня в подробности – что, черт возьми, это было? Уотерс сказал, что произошедшее в Посейдоне – не несчастный случай. Можно узнать, что именно это значит?
– Не могу сказать пока. Это в особом доступе, а в данный момент я немножко в паранойе по поводу субординации. Однако полагаю, ты услышишь достаточно от тех, кто скоро прибудет к нам с «Кратера Пири».
Дэкерт провел ладонью по волосам, а потом почесал трехдневную щетину на подбородке. Интересно, как выглядят седые волоски пополам с темными в звездном свете? Алкоголь уже распространился по рукам и ногам, которые наливались кровью и согревались. Его тело все еще было жилистым и подтянутым, мышц больше, чем жира, лицо крепкое, не обвислое, но рядом с Лэйн он ощущал, что стареет. Линялая рабочая куртка, которую слишком надолго оставили на солнце, – возможно, еще вполне пригодная, но уже не та, в которой на людях появишься.
