— Как бы получше сказать? Моя гостья — пока. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой беззащитной. Этот человек ненавидел ее семью, она знала это и в глубине души понимала, что, возможно, у него есть на то основания. Его горящий взгляд не отрывался от ее зардевшегося лица. Он напоминал какого-то хищника джунглей со своей добычей, и этой добычей была она сама…
Их разделяла тишина, напряжение нарастало. Наконец, ее издерганные нервы не выдержали, и она была вынуждена заговорить.
— Зачем, Карло? Зачем ты заманил меня сюда? Мы не виделись почти два года. — Хэлин умолкла, ожидая ответа, но один взгляд на ледяное выражение его лица заставил ее продолжить с запинкой:
— Я-я знаю, мы расстались б-бур-но. — Яркая картина их последней встречи всплыла в ее памяти. — Я была нужна тебе, чтобы отомстить отцу и Марии, но они теперь ушли из жизни, так что у тебя нет более причины их ненавидеть. — Еще не договорив последнего слова, она поняла, что совершила ошибку.
— Нет причины, говоришь! — в его темных глазах вспыхнул гнев. — А то, что ты бросила меня после всех своих обещаний, всех этих ахов-охов, твоих признаний в любви, разве этой причины недостаточно? — произнес он с издевкой.
Хэлин ломала тонкие длинные пальцы, потрясенная той горечью, которую она ощутила в его словах.
— Потерять одну ridanzata, из-за твоего отца — само по себе оскорбление, но двоих… Я сицилиец, ты должна была помнить об этом. Тебе повезло, что отец так быстро увез тебя из страны. — Его зубы обнажились в гримасе, пародирующей улыбку. — И тебе все еще везет, потому что я решил держать тебя при себе.
Она на миг закрыла глаза, глухие удары в голове нарастали с каждой минутой. Его слова потрясли ее до глубины души. Собрав всю волю, какая у нее только была, Хэлин заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. — Держать меня, Карло! Что ты имеешь в виду? — удалось ей спросить наконец удивительно спокойным голосом.
— Что я имею в виду? Думаю, ты прекрасно понимаешь. Ты подаришь мне то, что Мария подарила твоему отцу.
— Не понимаю тебя.
— Моя дорогая Хэлина, — протянул он надменно. — Не так уж ты наивна, как хочешь казаться. У тебя есть маленький братец.
— Да, есть, но какое это имеет отношение?.. — озадаченно спросила она, пытаясь сообразить, чем ее сводный брат мог заинтересовать Карло Манзитти.
Его темные брови насмешливо взметнулись. — То есть ты предпочитаешь изображать наивную невинность. Очень хорошо, я объясню. — По его тону было ясно, что он убежден: она нарочно прикидывается такой бестолковой. — Мой отец старый и довольно больной человек. Он мечтает женить меня, чтобы сыновья продолжили наш род. Вполне естественная мечта, согласись. Если бы Мария осталась здесь вместо того, чтобы сбежать с твоим отцом, она бы родила мне ребенка.
Затем он цинично добавил:
— И, возможно, была бы сегодня еще жива. Однако здесь теперь ты — и в высшей степени в этом смысле подходишь мне.
— Как ты смеешь так говорить? — зеленые глаза Хэлин сверкнули. — Папа и Мария любили друг друга, чувство, о котором ты и представления не имеешь! Потом эта трагическая катастрофа… — На последнем слове ее голос сорвался. Ком встал в горле. И все же она сумела овладеть своими чувствами. Это было тем труднее, что она понимала: в его последнем утверждении есть доля правды. Решительным голосом она продолжала:
— Я не знаю, в какую игру ты играешь, Карло, и не хочу знать. Я уеду отсюда при первой возможности. — Гнев придал ей сил восстать против него, дать ему понять, что она уже не та восемнадцатилетняя девочка, которую он подчинял себе просто строгим взглядом.
Карло медленно поднялся с кресла, и, повернувшись, пошел назад к вилле, бросив через плечо:
— Меня ждет работа. Мы продолжим этот разговор позднее. Советую пойти в свою комнату и отдохнуть. А насчет того, чтобы уехать — забудь об этом. Никуда ты не уедешь.
Только когда он подошел к дому, Хэлин заметила Софию, стоявшую у входа на террасу. Так вот почему Карло неожиданно предоставил ее самой себе.
Хэлин взяла свое платье и оделась. На секунду ее охватило дикое желание повернуться и бежать. Куда угодно, только бы подальше от него, сказала она себе. Но потом также быстро отказалась от этой мысли и заставила себя подойти к ситуации более трезво. Начать с того, что она плохо представляла, где находится вилла. Из аэропорта они ехали не через Палермо, а сельскими дорогами. Смутно припомнив географию острова, она предположила, что лагуна должна быть где-то рядом с заливом Кастелламмаре. В любом случае это ничего не меняло, так как она была не в силах отправиться в долгий путь к ближайшему городу. Жара уже начинала сказываться, ноги дрожали, и если не уйти сейчас в свою комнату, она просто рухнет.
