Я удивлённо изогнула бровь, его игра определённо поднимала мне настроение.
– На поцелуй. – Добавил он и я дёрнулась, пытаясь вырваться. – Если я не пристаю – ты меня, если пристаю – я тебя.
Он демонстративно, предвкушая, облизал губы, глядя мне в глаза, соблазнитель, блин!
– Да ну тебя! – Рассмеялась я и мирно улыбнулась Марине. – Всё в порядке, я позвоню, как доеду.
С подругой распрощалась и уже ломилась в заднюю дверь, но Дима помешал, открывая передо мной переднюю.
– С чего вдруг?
– Мне скучно.
– А до этого было весело?
– До этого ты была с подругой, и разлучать вас не хотелось, а теперь садись рядом со мной.
– Глупости, я поеду сзади.
И чего я упёрлась, сама не понимаю, но Диму явно начинаю расстраивать.
– Ну что за детский сад?! – Возмутился он совсем не по-детски, и теперь не казался мне таким уж безобидным. – Если мне понадобиться, я тебя достану и на заднем сидении!
Я стала как вкопанная, смотрю на него и ресницами хлопаю, а он так и вовсе взбесился, дверью хлопнул и сел на водительское сидение, предоставляя мне право выбора. И, что бы вы думали? Села-таки на переднее сидение. И чего, спрашивается, комедию было ломать? Тоже мне, нашла где спрятаться!
Дима был недоволен, а я не знала, как извиниться, и правда, может и не нужно ему ничего, а я тут выпендриваюсь, боюсь за честь. Было бы за что бояться! Было неуютно.
– Извини. – С полным пониманием своего поведения произнесла я, стараясь в голос вложить как можно больше раскаяния.
– Проехали. – Устало выдохнул Дима. – Куда?
– Что?
– Куда ехать?
– Пока прямо, я скажу, где повернуть.
Он кивнул, не смотрел на меня, не понятно уж, действительно обиделся, или просто не хочет усугублять, а то мало ли, что я себе ещё придумаю. Так и ехали молча, он рулил, а я вздыхала, стараясь привлечь внимание, тщетно. Ехали по объездной, дорога прямая, указаний раздавать не нужно, а значит и поводов начать разговор, нет.
– Хоть музыку включи.
Он так на меня посмотрел, словно удивлён увидеть рядом, вся его насупленность тут же с лица сошла, и вернулся прежний Дима.
– Извини, задумался. Радио подойдёт?
– Почему нет?
Он включил радио и на этом всё. Всё! Я себя даже женщиной не чувствую, когда меня так нагло игнорируют.
– Я думала, ты обиделся.
– С чего вдруг?
– Ну, не знаю, ты себя так вёл.
– Поверь, когда я обижаюсь, это заметно сразу.
Говорит и глаз с меня не сводит, напросилась на свою голову, даже неловко как-то. В принципе, его взгляд меня не смущает и не оказывает пагубного воздействия, то есть, я не чувствую, что он меня хочет, смотрит как на того же Лёху. И с одной стороны это хорошо, а вот с другой, обидно: неужели я его не интересую?
Словно услышав мои внутренние терзания, он ещё разок искоса на меня взглянул и тут же успокоился.
Мы снова въехали в черту города, я ещё пару раз подсказала, где свернуть и попросила остановить.
– Где?
– Вот здесь, на остановке.
Я уже, так сказать, вещи паковала, ремень безопасности отстегнула, а он вдруг заартачился. Остановил, но двери заблокировал, и, не успела я испугаться и снова заподозрить его в сексуальном домогательстве, как он все мои мысли пресёк.
– Я до дома отвезу.
Был недоволен, даже не скрывал сей факт, хотя, чего ему. Смотрит и взглядом предлагает не спорить. Ха, не на ту нарвался!
– Я хочу прогуляться.
– Здрасте, приехали… А мне показалось, ты очень переживаешь за своё пальто.
И снова он о нём, нет, но вот откуда он это узнал, неужели так заметно и вообще… что происходит?
– Да. Я не хочу, чтобы ты подвозил меня к дому. Доволен? Это ты хотел услышать?
– Нет.
Он издевается? Всё-таки будет приставать.
– Послушай, мы договорились, что ты меня подвезёшь. Что ещё?
– Всё тоже. Я не могу позволить девушке гулять ночью по… – он даже не нашёл правильного слова, чтобы обозвать наш райончик, бандитский в прошлом, кстати говоря, – вот здесь. – Он показательно обвёл руками пустырь, на котором мы стояли.
На самом деле, с виду, тем более, ночью, действительно, местечко жуткое, но я за столько лет привыкла, да и каждую собаку здесь знаю.
– Я здесь живу. Мне не привыкать.
– Мило, что ты такая смелая и всё такое, но давай…
