На следующее утро 17 июня еще одна немецкая подводная лодка со спасенными пассажирами на борту подверглась бомбардировке, но не получила серьезных повреждений. Терпение Деница было на исходе, и по радио передали очередной приказ:
«Нельзя мириться с враждебными действиями противника по отношению к немецким подводным лодкам во время выполнения спасательных операций». Затем последовал приказ о полном запрете спасательных операций.
Спустя четыре года после всестороннего рассмотрения подводной войны немецкого флота и принятых британцами контрмер Международный военный трибунал в Нюрнберге пришел к выводу, что представленные трибуналу факты не дают основания признать Деница виновным в ведении подводной войны против вооруженных британских торговых судов. Но уведомление об оперативных зонах и потопление торговых судов нейтральных стран в этих зонах без соответствующего предупреждения являлось нарушением положений лондонского протокола 1936 года. Относительно «Лаконии» трибунал решил, что «представленные свидетельства не дают оснований утверждать, что Дениц отдал прямой приказ убить уцелевших моряков с затонувшего корабля. Приказы были неясными, неоднозначными и заслуживают глубочайшего порицания…». При формулировке обвинения трибунал принял во внимание множество фактов. В первую очередь – приказ британского адмиралтейства от 8 мая 1940 года, в соответствии с которым все суда, замеченные в проливе Скагеррак, должны быть потоплены. Кроме того, были учтены ответы следователям адмирала Нимица, который заявил, что Соединенные Штаты вели неограниченную подводную войну с первых дней после вступления страны в военные действия. Исходя из изложенного приговор Деницу был вынесен без учета обвинения в нарушении им международных законов подводной войны.
Сегодня еще живы сотни англичан, находившихся в тот день на злосчастной «Лаконии». Ведь из 811 англичан почти 800 были спасены. А из 1800 итальянцев уцелели только 500. Три немецкие подводные лодки, участвовавшие в спасательных операциях, были уничтожены во время следующего боевого похода.
Во время Первой мировой войны в течение четырех долгих лет имперский флот открытого моря простоял в портах. Причиной тому явились совершенно неверные стратегические соображения. За весь период им было сделано всего несколько выходов, причем следствием одного из них стала Ютландская битва. Логическим завершением такой стратегии стало поголовное превращение моряков в революционеров. А народ начал поговаривать, что флот открытого моря слишком слаб и не способен выдержать испытания настоящим делом. На офицеров, служивших на больших надводных кораблях, был навешен ярлык, от которого им не удавалось избавиться вплоть до сентября 1939 года, когда молодой немецкий военно-морской флот снова оказался один на один против крупнейшей морской державы. Среди офицеров и матросов ходили мрачные разговоры, что и эта война, скорее всего, обойдется без военно-морского флота, которому придется остаться на последних ролях. Теперь девизом моряков стало: «Не вынуждайте нас в этот раз проявлять чрезмерную осторожность!»
Разумеется, стратегические соображения должны были стать решающим фактором при решении вопроса, куда послать тот или иной корабль, в какую точку необъятной Атлантики. Транспортные артерии противника должны быть перерезаны. Перед немецким флотом стояла нелегкая задача: топить торговые и транспортные суда и сразу после этого исчезать, чтобы не быть настигнутыми превосходящими военно-морскими силами Великобритании.
Так родилась тактика «ударь и убеги», тактика немецких «кораблей-призраков». Быстроходные и очень маневренные, они всегда появлялись неожиданно там, где их не ждали, топили какое-то судно и растворялись в океане. Юркие, словно морские угри, они ускользали, соблюдая строжайшее радиомолчание. Экран волшебника-радара, который позже помогал англичанам увидеть то, что не подвластно невооруженному глазу, пока еще не был изобретен. А воздушная разведка находилась в зачаточном состоянии. Где уж тут поймать корабль-призрак?!
