Сон № 2. Точильщиков помните?
В огромном, занимающем целый квартал в самом центре города, дворе 5-го жилстроительства всё было как обычно.
На Женю, возвращающего из художественной школы, никто не обращал внимания. Сегодня это было особенно обидно. Последний писк моды — белая нейлоновая рубашка надета, как положено, с напуском. Рукава закатаны на два оборота выше запястья. Да и брюки, между прочим, тоже модные — с клапанами.
И не одна зараза не глянет. Обидно, чёрт побери!
А впрочем, кому замечать-то? В центре двора, на площадке, играют в футбол пацаны. У них только мяч перед глазами. В песочницах малыши возятся под присмотром мамаш. Первые — слишком малы, вторые — ничего, кроме первых вообще не видят. Вон девчонки в классики играют. Это уже получше, но — малы, малы. И только бабушки на скамейках замечают всё. Слабое утешение!
А это что ещё такое?
Из темноты арки, ведущей на проспект Победы, один за другим неторопливо вышли пять совершенно одинаковых мужиков. Все они были пожилые, бородатые, в длинных грязноватых фартуках. На плече каждый нёс точильный станок — деревянную станину с круглыми точильными камнями на оси и педалью.
Точильщики! Но почему их так много? Они что со всего города собрались? Может, у них здесь соревнование?
Между тем мужики остановились, сняли свои агрегаты, поставили их на землю. Вот первый легонько надавил ногой на педаль, приводя камни в движение, оглянулся по сторонам и заорал диким гортанным голосом:
— А вот точить ножи ножницы мясорубки! А вот точить ножи ножницы мясорубки!
— Ну как ты кричишь? Память пропил? — совершенно таким же голосом вступил в хор второй. — Точи-и-и-ть мясорубки-ножи-ножницы. Точи-и-и-ть мясорубки-ножи-ножницы. Вот как надо! Разницу чувствуешь, склеротик?
— Сам ты склеротик, — огрызнулся первый. — Всё я правильно кричу! Правильно!
— Правильно! — передразнил второй. — Да ты послушай, послушай! У тебя же ритм сбивается! Так только «поп-звёзды» поют.
— Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки! — заорал третий. — Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки! Вот как надо, господа-товарищи! Музыка! — Точи-и-ить ножи но-о-ожницы, мясору-убки!
Четвёртый мужик прокашлялся и немного стесняясь, пропел:
— Точи-ить ножи но-о-жницы бритвы…
Все остальные удивлённо повернулись к нему. Мужик страшно засмущался, схватил свой агрегат и чуть ли не бегом направился к выходу.
— И откуда такие берутся? — удивился первый точильщик. — Что люди подумают?
— Да ладно, может, он городом ошибся? Может он из Москвы, например? — успокоил второй.
— Из Москвы? Да из дурдома он! Ну, а ты чем порадуешь? — третий точильщик вопросительно повернулся к пятому, последнему.
И тот не заставил себя ждать:
— Точу мясорубки, ножи, ножницы! Точу мясорубки, ножи, ножницы! Точу мясорубки, ножи, ножницы!
После этого начался самый настоящий бардак. Точильщики заорали все одновременно — понять можно было только отдельные слова: «Где, ну, где ты такое слышал?», «Придурок!», «Что за херня!», «Не материться в Грозном!», «Сам дурак!» Заработали ноги, нажимая на педали, закрутились со страшной скоростью точильные камни, полетели в разные стороны искры из-под ножей и ножниц. В воздухе запахло дракой и даже членовредительством.
Женя буквально обалдел от такой картины. Да что же они, с ума все посходили?
— Это не они, это некоторые склеротики сума посходили, вернее — посходят, — раздался знакомый голос. — Не помнят ни черта, понимаешь.
Женя оглянулся по сторонам: никого. Только неизвестно как попавшая сюда корова задумчиво обгладывала куст сирени. Откуда же теперь этот дурацкий голос?
— Откуда, откуда? Не всё равно тебе? — корова оставила куст, повернулась к Жене и подмигнула одним глазом. — Сказали же тебе — сон это!
Женя развернулся и быстрым шагом двинулся к прохладному полумраку арки. Корова пошла следом, из пасти у неё свисала ветка сирени.
