Популярная история евреев - страница 143

расположенный в части центральных островов, наиболее удаленный от площади Св. Марка. Эта «новая литейка» была превращена в остров при помощи каналов, ограждена высокими стенами, причем все окна, обращенные наружу, были заложены кирпичом. В двух воротах были поставлены четыре стражника-христианина; шестеро других стражников были посажены в две патрульные лодки. Всех десятерых должна была содержать еврейская община, причем последней была предписана вечная аренда собственности по расценкам, на одну треть выше принятых на данный момент.

Сама концепция отдельного квартала для евреев не была новинкой. Идея восходила еще к античным временам. В большинстве мусульманских городов имелся такой квартал. В Темную эпоху в Европе евреи часто сами требовали сегрегации и выгородки высокими стенами как условие поселения в городе. Но против венецианского предложения они возражали очень резко. Оно было явно направлено на то, чтобы получить максимум экономических преимуществ от еврейского присутствия (включая специальные налоги) и в то же время обеспечить минимум социальных контактов евреев с остальным населением. Фактически им разрешалось заниматься своим бизнесом в дневное время на неудобном расстоянии, а на ночь их собирались запирать. Но Венеция настаивала, и в каком-то смысле, возможно, эта система не дала в будущем принять предложения о полной высылке евреев. Первое гетто нуово послужило приютом для итальянских евреев в основном германского происхождения. В 1541 году евреев из Леванта переселили в близрасположенную старую литейку гетто веккьо. И, наконец, в 1633 году поселение было дополнительно расширено, для чего к нему присоединили гетто новиссимо, где поселили западных евреев. В это время (точнее в 1632 году) в гетто проживало 2412 евреев (при общем населении Венеции 98 244). За счет увеличения площади к 1655 году в гетто удалось разместить около 5000 человек. За право проживать в этом замкнутом пространстве евреи платили не только обычные налоги и пошлины, но и специальный ежегодный налог (10 000 дукатов) плюс принудительный сбор (в течение первого столетия существования гетто) в размере не менее 60 000 дукатов, что дает в сумме не менее 250 000 дукатов.

Почему же евреи так терпеливо подчинялись этому виду угнетения? В своей книге о венецианских евреях Симха Луццатто (1583—1663), который был у них раввином в течение 47 лет, отстаивал ту точку зрения, что столь раздражавшая Ибн Вергу пассивность евреев коренилась в их вере: «Ибо они верят, что все заметные изменения, что случаются в их жизни… суть результат Высшего промысла, а не человеческих усилий». Многие евреи были слишком потрясены крушением большой и некогда богатой общины в Испании, чтобы оказать какое-либо сопротивление жестокому изгнанию. Кое-кто обращал внимание на контраст между этим поведением и воинственностью евреев в древности и вопрошал: почему бы евреям не брать пример со своего предка, Мардохея? При этом цитировали Книгу Есфири: «И все, служащие при царе, которые были у царских ворот, кланялись и падали ниц пред Аманом… А Мардохей не кланялся и не падал ниц». Но тот же самый текст, излюбленный евреями и ранее и теперь, предлагает и альтернативный вариант поведения. Разве Есфирь, по совету Мардохея, не скрывала свое еврейское происхождение? «Не сказывала Есфирь ни о народе своем, ни о родстве своем», точь-в-точь как многие марранос. Таким образом, скрытый, тайный еврей, равно как и пассивный еврей, стар так же, как и Библия. Был, правда, еще и Нааман, который «поклонился в доме Рилмона». Однако евреям было известно, что в Книге Есфири содержится предупреждение, ибо злобный Аман предложил царю Артаксерксу организовать массовое истребление евреев. Равви Иосиф ибн Яхья в своих комментариях, опубликованных в Болонье в 1538 году, указывал, что логика Амана касательно того, что евреи «разбросаны и рассеяны между народами», а потому неспособны к сопротивлению, равным образом приложима и к современным ему евреям.

Правда такова, что еврейские общины соглашались с угнетением и второразрядным статусом при условии, что при этом действуют определенные правила, которые не нарушаются постоянно и произвольно без предупреждения. Больше всего они ненавидели неопределенность. Гетто предлагало безопасность и даже своего рода комфорт. Оно во многих отношениях облегчало соблюдение закона, концентрируя и изолируя евреев. Если сегрегация, как провозглашала церковь, оберегала христиан от нездоровых контактов с евреями, то она равным образом защищала евреев от светской власти. Кодекс законов Иосифа Каро (1488—1575), ставший авторитетным галахическим текстом для многих поколений ортодоксальных евреев, был как будто специально создан для замкнутости и внутренней сосредоточенности, которые обеспечивало гетто.