– Я чувствую истину, – мягко напомнил Садар, как только Каддар взмыл в небо.
– Тогда скажи, какого ляда она пыталась активировать алтарь?! – Шандор в ярости рубанул рукой по воздуху.
– Подозреваю, девочка просто испугалась. Ты же пытался ее сжечь.
О да! Она испугалась. Шандор прекрасно помнил выражение ужаса на лице Арианы, когда она его заметила. Но было на нем и еще кое-что – чувство вины. Шандор хорошо умел распознавать его. Ариана знала, что возмездия не избежать, ей было что скрывать.
– Все серебряные умеют держать щиты, оберегающие от нашего огня, – еле слышно, словно самому себе, произнес Шандор.
– Она не истинная драконица.
Как будто Шандор этого не знал! Но там, в храме, на него нашло какое-то помешательство. Когда он увидел Ариану возле мраморной плиты, с проступившими на ней серебряными рунами, все его наихудшие подозрения словно обрели плоть и форму. Шандор ударил в ненавистный алтарь в попытке его уничтожить, но потерпел неудачу. Огненному племени было не под силу расколоть древний артефакт. Именно поэтому все храмы Алуны были опечатаны, однако Ариане каким-то образом удалось миновать эту преграду. Не иначе как благодаря помощи самой Алуны. Богиня сыграла с ним злую шутку. Шандору даже показалось, что в тот момент, когда Ариану накрыло его пламя, он слышал женский смех.
– Ты мог ее убить. Если желаешь закончить начатое – лучше сделай это, пока она не пришла в себя. – Садар был, как всегда, предельно прямолинеен.
– Не сейчас. Сначала я хочу выяснить планы Эваларда.
– Чтобы понять этого чокнутого, надо самому тронуться рассудком. В том, что он делает, нет никакого смысла.
– Его драконы нас убивают. В этом есть смысл, – жестко произнес Шандор.
– Временами мне кажется, что мы что-то упускаем…
Садар колебался. Эти сомнения следовало пресечь. Кровь серебряных драконов пробудила в его теле иную магию, но она же делала нерешительным. Вечный искатель истины, он порой заходил в своих изысканиях слишком далеко.
– Сомневаешься? Вспомни об Илиар. Она тоже сомневалась.
Гримаса боли исказила лицо брата, а в глазах застыла вечная мука. На мгновение, всего лишь на мгновение Шандору стало стыдно. Как брат он понимал и разделял горе Садара, потерявшего любимую, но как Повелитель был обязан напомнить, к чему приводят неуместные колебания.
Садар вернулся в Гардонор. Шандор сам приказал ему отправиться в город, чтобы успокоить стаю. Наверняка весть о том, что три дракона правящей ветви находятся в деревне ан-даров, уже разлетелась по башням.
Слухи необходимо пресечь, какими бы они ни были. Ан-дарам не нужно драконье внимание, они живут под их защитой и учатся магии. В остальном же жизни истинных драконов и отмеченных проклятием не должны пересекаться.
Шандор верил в дело своего отца, надеялся на успех, но как Повелитель, мысленно готовился к неудаче. В этом случае ан-даров придется переправить в Виндор или в любое другое поселение. Бескрылые должны жить с себе подобными, а не грезить о городах, чьи башни устремлялись в небеса. Драконы и ан-дары сосуществуют раздельно. Так было всегда и он, Шандор, позаботится, чтобы эта традиция соблюдалась и впредь.
– Мой Повелитель. – Брианна возникла на крыльце и замерла в нерешительности.
– Закончила? – спросил он, хотя хотел произнести иные слова.
Он боялся даже поинтересоваться, жива ли Ариана или же умерла, словно озвученный вопрос мог внезапно перевесить чашу весов.
– Она не сможет восстановиться без магии. Вам следует снять печать.
– Мне следует? – еле слышно, словно не доверяя собственным ушам, уточнил он.
– Вы пожелали, чтобы я исцелила эту девушку. Так дайте же мне возможность выполнить ваш же приказ!
Немыслимо! Вместо того чтобы начать мямлить и извиняться, Брианна повысила на него голос. Та, которая прежде боялась даже поднять взгляд на своего Повелителя, смотрела открыто, бесстрашно. Такой взгляд Шандор видел только у истинных дракониц, защищавших свое гнездо.
– Я подумаю над твоей просьбой. Возвращайся к детям.
– Но Серебряне надо влить обезболивающий отвар через час.
– Ее зовут Ариана, – неожиданно для себя произнес Шандор.
