Дверь тут же распахивается, гвардеец нас оглядывает и неохотно дверь прикрывает.
— Лерочка, — выдыхает Геринх. — Ты такая замечательная, я бы… Да я за тебя… да ты… Я теперь тебя просто так охранять буду. Ни на шаг не отойду, под дверью спать буду! Тебя же защищать надо, ты такая нежная, такая хрупкая.
Будто мало мне двух молчаливых громил-гвардейцев. Если к ним присоединится Геринх, это будет уже не учёба, а цирк с медведями и волком.
— Геринх, самое лучшее, что ты можешь для меня сделать — это позаботиться о собственном здоровье, — проникновенно уверяю я. — Если ты пострадаешь, я ни за что себя не прощу.
— Да я здоров, как дракон! — Геринх вскакивает и стукает кулаком в грудь, но эффект портит ночная сорочка до середины колена: ну не могу я серьёзно воспринимать парня в таком виде.
Потрясённая его энтузиазмом, Пушинка заползает обратно в сумку.
— Тогда уроками займись, — предлагаю я. — Образование — это так важно.
— Я их буду ночью делать, пока ты спишь.
Уговорить его остаться в палате, а не бежать меня провожать до общежитий для пущей моей сохранности, стоило огромных усилий. Даже не знаю, плакать или смеяться над таким страстным желанием меня защитить.
Перед уходом стучусь в кабинет мисс Клэренс, но она не отзывается. Надеюсь, она сейчас мирится с Огнадом.
По пути в общежитие сворачиваю к магазинчику мисс Глории, но там «Закрыто по техническим причинам».
Похоже, сегодня я останусь без ужина. Если только Ника меня печеньями и конфетами не спасёт. Нездоровый, вариант, конечно, но желудок так сводит, что, кажется, проглочу… целого дракона!
Охранники встают возле двери в нашу с Никой комнату.
— Даже проверять не будете? — уточняю я. — А вдруг там злодеи под кроватями прячутся? Убийцы в шкафу затаились?
— На вашей комнате защита родовой магии императорской семьи, — гордо произносит гвардеец. — Ей можно доверять.
— Поверю на слово.
Нику я застаю за столом с чаем и последней печенинкой в руках. Надеюсь, печенинка последняя на столе, а не последняя в принципе. Проглотив откушенное, Ника вскакивает и, округлив глаза, спрашивает:
— Лера! Ты правда залезла в сокровищницу ректора Дегона?
Похоже, мне это до смерти припоминать будут. Ну ошиблась, ну с кем не бывает. — Ну… да, — покаянно вздыхаю я.
— Лера, ты… ты… это же…
— Я понимаю, это нехорошо, и я больше не…
— Лера, ты первая похитительница сокровищ дракона за последние семьсот лет! — Ника аж вокруг своей оси прокручивается от переизбытка эмоций. — Да если об этом станет широко известно, тебя же… О тебе песни петь будут, пьесу напишут, а то и оперу. Это же такое событие!
Точно: мне это будут долго припоминать. Очень долго.
Первая за пятьсот лет оскорбила дракона отказом от покровительства, первая за семьсот лет влезла в сокровищницу. Я так отличилась, что хоть в свой мир переезжай подальше от позора.
Стук в дверь прерывает мои самоуничижительные мысли.
Вишенкой на торте этого сумасшедшего дня становится то, что гостем оказывается принц Элоранарр.
— Я пришёл с миром, — сразу предупреждает Элоранарр, поднимает перевязанную лентой коробку. — И с едой.
Обострённое голодом обоняние предательски соблазняет ароматами чего-то мясного и овощного. Демон! Элоранарр — демон-искуситель.
— У тебя такие глаза, словно ты собираешься меня съесть. Официально заверяю: я невкусный. И вряд ли переварюсь. И я буду отбиваться.
— Ваше высочество, — сдавленно произносит Ника.
Оборачиваюсь к ней, и Элоранарр ловко проскальзывает внутрь. Глазом моргнуть не успеваю, а он уже прикладывается к её руке губами.
— Очаровательная Никалаэда, рад знакомству, — он несколько мгновений держит её руку и отпускает. Как-то многозначительно улыбается. — В самом деле рад. Можно было не проверять.
Ника заливается краской:
— Я-я, с-случайно, ре-рефлекс.
— Да-да, все менталисты так оправдываются. И оглянуться не успеешь, как из тебя всю подноготную вытянут.
— Я… не… — Ника пятится и, наткнувшись на арку, выскакивает на балкон. Элоранарр невинно у меня интересуется:
— Неужели я такой страшный? — Взмахивает коробкой. — Мисс Никалаэда, выходите, я ужин принёс. Обещаю кусать только его. Если поделитесь, конечно.
