– Чтобы они вместо меня под пули ложились? – Глаза Горыни зло сузились. – Да как я потом дружине в глаза смотреть буду?
– Того не будет, – уверенно ответил Медведев. – Но десятника, а уж тем более сотника все одно прикрывать будут да вытаскивать отовсюду. Как поймут, что ты за них радеешь и жизни их не размениваешь, так и сойдетесь, так что не разделить потом будет. Первый десяток – это как первая любовь. Вместе потом будете многие лета. Я потому тебе и десяток тот даю, что необычный он. Там простыми воинами Дубыня, Анисим, Савелий да Егорий, все дворянского достоинства, да и остальные тоже им под стать. Никанор-то сам до боярина дорос, да вот годами уже преклонен, восьмой десяток ему, так что, как здоровье поправит, в сотники пойдет али в полутысячники, но на десяток уже не вернется. Держал я его там только как узду для ватаги этой. Но раз ты у меня, так тебе и десяток этот. Завоюешь их доверие – быть тебе полководцем. Нет – не обессудь. – Егор Тимофеевич развел руками. – Вот такой мой сказ тебе. По имуществу и прочему – зайдешь к Тарасу. Он внизу в казарме сидит. Там у него и склад, и книги. Примешь все, что есть, и возьмешь, чего недостает. Строго смотри на припас огненный, чтобы свежим был, да лекарские свитки и зелья все с печатями. Ну, за последнее можешь сильно не переживать. Тарас все проверит. Это по его части. Вопросы есть?
– Да какие тут вопросы. – Горыня хмыкнул. – Вопросы будут, когда я в этой истории разберусь. А пока ничего не знаешь, какие вопросы.
– Ну и ладно. – Князь кивнул. – Иди сейчас к Тарасу, а там и десяток твой подойдет. Советую повечерять с ними да все обговорить ладом.
– Понял, сделаю. – Горыня поднялся и, поклонившись на прощание, вышел из кабинета.
– Ну? – громко произнес князь, когда стихли шаги Горыни по коридору и в стене открылась маленькая дверка, откуда вышел волхв.
– Не нукай, не запряг, – сварливо отозвался Никифор и, отряхнув плащ от пыли, посмотрел на князя. – Говорил и повторю еще раз. Дашь десяток – справится с десятком. Дашь сотню – будет и сотней командовать. Насчет тысячи не уверен, но пооботрется в наших делах, можно и на тысячу ставить.
– Не знал бы тебя с малолетства, не поверил бы. – Князь покачал головой. – Ну да чего уж. Десятку тому, и правда, новый командир был нужен. А княжич молодой, как раз к тому способен. А проявит себя, так и полусотенным сделаю.
А Горыня первым делом зашел в кабак, где кормили княжеских воинов, и заказал стол на пятнадцать человек. Десяток только назывался таковым, а людей в нем могло быть куда больше. Вот и в десятке Горыни числилось пятнадцать воинов, а всего в Перуновой сотне Медведевского уезда было сто восемьдесят пять воинов. Десяток ему действительно достался непростой, но и в той, прошлой, жизни у него было достаточно много сложных сослуживцев. И кавказцы, признающие только авторитет силы и мастерства, и украинцы мечтающие забраться куда-нибудь потеплее, и всякого хватало. Так что этого испытания он не боялся. Вопрос с начальником склада вещевого имущества и боеприпасов тоже решился быстро, и к тому времени, когда сотня вернулась со стрельбища, у Горыни все было готово.
Дубыня сам нашел его во дворе и присел рядом на жалобно скрипнувшую лавку.
– Ты угощение-то воям составлять будешь? Не каждый день десятника меняем.
– Так готово уже все. – Горыня повернулся к Дубыне и улыбнулся. – Первым делом от князя туда зашел. И стол, и угощение. Только вас ждал.
Выпив за государя, за князя и братство и вкусив от мастерства повара, перешли к текущим делам.
– Я, братие, за место это не дрался, и мне оно досталось волей князя. Спорить с ним тяжело, – при этих словах дружинники усмехнулись. – Но вот мое мнение. Если не в бою и есть время, каждый из вас сделает мне честь, показав на ошибки и подсказав, как правильно. Особенно это касается дел хозяйственных, в которых я совсем плохо понимаю. Но и в бою, при возможности, выслушаю совет. Начальник, конечно, должен быть один, но ваш опыт и знания я очень ценю.
– А что по припасу огненному? – подал голос Анисим – один из лучших стрелков в сотне. – Прошлому разу за свои докупали.
