Все домики поселка были обращены фасадом к реке. Была тут и кузница, и лавка, маленькая католическая капелла и другие строения, рассеянные по всем направлениям. Большая часть домов была окружена заботливо обработанными клочками земли. Несколько лодок находилось у берега, свидетельствуя о привычке обитателей к реке. Большинство обитателей были путешественники, охотники, которые уезжали из дома на целые недели и месяцы. Французские колонисты вели первобытный образ жизни, по примеру первых пионеров. Одевались они в кожи и меха, хотя некоторые употребляли льняные и шерстяные ткани. В некоторых домах были даже прялки. Не мало было рогатого скота, кур и других домашних животных. Как и в прежнее время, когда промасленная бумага заменяла стекла в окнах, в французском поселке не было и теперь намека на стекло. Только огонь, горевший в очаге даже в теплую погоду, освещал внутренность жилища. Благодаря душной погоде, почти все двери домов были раскрыты, так что свет был виден с реки и озарял извилистую тропинку, которая вела к фасаду домов. По этой тропинке шел теперь Норрис. В такой поздний час даже собаки, которых тут было очень много, не обращали на него внимания. Одет он был, как канадец, вел себя спокойно, и в темноте собаки, вероятно, приняли его за своего. Ашер подвигался вперед, не торопясь, словно прогуливался, но был настороже и ничего не упускал из виду. Еще несколько шагов, и он стоял напротив дома Мюра.
Остановившись, Ашер издал невольное восклицание.
В доме было темно, как в могиле. Молодой человек старался уловить шум голосов изнутри, но звук доносился слабо и перерывами, словно там говорили вполголоса.
Пока Ашер стоял, пораженный этой неожиданностью, позади его послышались шаги.
Луна появилась на небе, и при свете ее Ашер повернул голову и увидал около себя канадца.
— Боже мой! Вы ли это, Норрис? — спросил тот вполголоса.
Ашер узнал Жана Шотен, который несколько раз был в форте и находился под подозрением у майора Глэдуин.
— Да, Жан, это я. Надеюсь, вы здоровы? — ответил Норрис, бессознательно понижая голос.
— Зачем вы пришли сюда? Разве вы не знаете, как велика опасностью?
— Я знаю здесь безопасные места!
— Вам грозит страшная опасность. Третьего дня назад Понтиак отдал приказание стрелять в каждого англичанина, который появится здесь даже, если он придет к нам в гости. И если, хотя один из нас увидит белого человека из форта и не убьет его или не возьмет в плен, то вождь рассчитается со всеми, кто не послушается его приказания!
— Отлично, Жан, я здесь. Исполняйте вашу обязанность!
— Если вы думаете, что я выдам вас, то ошибаетесь. Пойдемте немедленно прочь отсюда!
— Я не буду стоять долее, чем мне нужно. Скажите мне, Жан, почему в доме Мюра темно и все заперто?
— Разве вы ничего не слышали? Его мать умерла!
— Умерла! Когда? — удивился Ашер.
— Сегодня утром, на рассвете?
— Где же теперь Петр?
— Никто не знает!
Канадец пожал плечами, по привычке французов.
— Что вы думаете об этом?
— Петр сильно любил свою мать, как редкий сын. Он был так убит горем, что скрылся неизвестно куда. Может быть, он бросился в реку или застрелился; кто знает? Я уверен, что мы никогда больше не увидим его!
Когда он ушел?
— Прошлой ночью. С ним была дочь Гуго Линвуд, хорошенькая, очаровательная Мэдж. Он привез Мэдж к матери, чтобы побыть с ней последние минуты ее жизни, и обещал доставить ее домой. Оба они вышли из дому, когда смеркалось, и с тех пор мы не видали его более.
