– Ешь, Дилли. А то пропадет, – повторил Дэйв и выбрался из-за стола.
– Хорошо. Но сначала переоденься в другую рубашку.
– Зачем это?
Брат настороженно посмотрел исподлобья. Светлые брови нахмурились, в глазах мелькнуло опасение, а на щеках появились два ярких пятна.
– Затем, что ты в этой сорочке целый день ходил, – заставив себя скрыть беспокойство, ответила Дэйву.
– Ну и что. Мне и так хорошо, а тебе стирки меньше.
Я только вздохнула. После смерти папы Дэйв слишком рано повзрослел. И я чувствовала из-за этого вину. Не получилось у меня уберечь брата. Не справилась. За всеми хлопотами, свалившимися после похорон и переезда, не заметила, как легкая простуда переросла в затяжную болезнь, не поддающуюся ни травяным отварам, ни настойкам, выписанным доктором Райли. А услуги магов-целителей стоили слишком дорого. Но сейчас у меня появилась надежда. Если удастся собрать сто гиров, то можно будет обратиться в гильдию целителей, и Дейв точно поправится.
– Правда, Дилли, не нужно, – продолжал упорствовать братишка.
Он во что бы то ни стало хотел оградить меня от лишней работы. Глупый! Да я готова была делать все, что угодно, лишь бы он выздоровел.
– Дэйв, ты же знаешь, что благородный человек не будет ходить в грязном белье.
– А разве мы еще благородные, Дилли? – тихо спросил брат. – У нас ведь нет денег.
– Благородство измеряется не деньгами, Дэйви. А умением в любой ситуации оставаться достойным человеком.
Перед глазами снова всплыли картинки произошедшего в кабинете лорда Хаксли, но я отодвинула их в сторону, не собираясь убиваться. Что уж теперь? Как-нибудь переживу.
– Ну все, давай в постель, – велела брату, забрав влажную от пота рубашку и насухо вытерев полотенцем его худенькое тело.
– А рассказ?
– Будет тебе рассказ.
Я поставила на маленькую магическую горелку чайник и налила в корыто холодной воды. А потом, разбавив ее кипятком, добавила раствор мыльного корня и принялась за стирку, попутно рассказывая Дэйву историю маленького поросенка Дина-Бина.
***
Утро сверкало солнечными бликами, разливалось в воздухе терпким ароматом опавшей листвы, краснело яблоками в садах и заигрывало с прохожими легким ветерком. Сентябрь в этом году выдался на удивление теплым.
Я поправила воротничок костюма, посмотрела на свое отражение в стеклах высокого окна и шагнула к старинной, украшенной коваными магическими символами двери.
«Все будет хорошо», – уверила себя, нажимая на крупную кнопку и прислушиваясь к мелодичному треньканью. Электрические звонки появились в Уэбстере не так давно, но уже успели завоевать популярность среди состоятельных горожан. А вот в Гринвилле, где я прожила всю свою жизнь, прогресс не очень любили, и по старинке пользовались дверными молотками.
– Доброе утро, нера Грей, – распахнув дверь, поздоровался дворецкий.
– Доброе утро, нер… Простите, вчера не успела узнать ваше имя.
Я вопросительно посмотрела на необычного слугу, и тот представился: – Картер, нера. Джеймс Картер.
– Рада знакомству, нер Картер.
Я улыбнулась, стараясь не глазеть слишком явно на слегка приплюснутое лицо и густую львиную гриву, спускающуюся на синюю униформу. Раньше мне не доводилось видеть настоящих живых эрхов. Они редко появлялись в Южном Уэбстере, предпочитая саванны своей Гирхи, и у меня аж пальцы зачесались, так вдруг захотелось потрогать человека-зверя. Правда, я тут же напомнила себе, что давно не ребенок, и постаралась выкинуть из головы глупые мысли.
– Проходите, нера, – посторонившись, пропустил меня Джеймс, и я вошла в гулкий холл Эристон-эра.
– Меня зовут Аделина, – чуть наклонившись, сказала дворецкому.
– Я запомню, нера, – невозмутимо ответил Джеймс, но в его слегка вытянутых к вискам глазах мелькнули смешинки. А торчащий из-под ливреи хвост заметно качнулся. – Прошу за мной. Я провожу вас в библиотеку.
Дворецкий направился вглубь особняка, а я шла следом, слушала гулкое эхо наших шагов и незаметно рассматривала обстановку. Точнее, мне хотелось думать, что незаметно, но, поймав взгляд дворецкого, поняла, что от Джеймса не укрылось мое любопытство.
Щеки опалило огнем. Ну вот чтоб мне стоило быть более выдержанной и не глазеть по сторонам? Но, с другой стороны, как тут было не смотреть, когда все вокруг такое красивое? Наша семья принадлежала к простому, нетитулованному дворянству, и мне никогда не приходилось бывать в домах настоящей высшей знати. А лорд Хаксли, помимо того, что был высокородным магом, по слухам, обладал еще и огромным богатством, и весомой властью при дворе. И сейчас я видела подтверждение этих слухов воочию. Позолоченные зеркала по стенам, роскошные хрустальные люстры, портреты в резных рамах, наборный паркет с какими-то немыслимыми узорами, драгоценные вазы и мраморные скульптуры – все это сияло и горело. Ослепляло. Подавляло своей вычурной красотой.
