Лизетт поднялась на крыльцо, набрала код, открыла парадную дверь и прошла в дом. В холле царила тишина. Может, Джонатана все же нет дома? Может, он уехал с кем‑нибудь из знакомых?
Лизетт на цыпочках прошла мимо дремлющего в шезлонге Джеральда. Может, если Джонатана нет дома или он наверху, ей все же удастся проскочить в его кабинет и сбежать незамеченной?
На втором этаже располагались личные покои членов семьи, а на первом этаже две комнаты, выходящие на подъездную аллею, были оборудованы под рабочие кабинеты. Меньший из двух и был вотчиной Лизетт. Работу в компании она начала в качестве сотрудника бухгалтерии, но потом быстро поднялась до должности исполнительного помощника Джонатана. Ее обязанности состояли в том, чтобы обеспечить гладкое и ровное течение жизни своего босса.
И у нее это хорошо получалось. Очень хорошо.
Лизетт убедилась, что ни в одном из кабинетов никого нет, и достала из своей сумки конверт. Заявление она составила прошлым вечером, хотя и понимала, что увольняться таким вот образом, без личной встречи, – это трусость. Но она опасалась, что Джонатан заставит ее передумать.
С конвертом в руке она уже двинулась к письменному столу своего начальника, как услышала голос позади себя:
– Лизетт? Что ты здесь делаешь?
Вздрогнув, она обернулась и быстро спрятала конверт в карман юбки.
– Джонатан? Ты меня напугал. Я думала, тебя нет дома.
– Но я здесь живу, – напомнил он ей.
– Конечно. – У Лизетт вспотели ладони. – Тебя не было в офисе, и я решила приехать сюда. Ну, если вдруг понадоблюсь тебе. – Ложь легко слетела с ее губ.
Джонатан, кажется, не замечал ее смущения. Лизетт обратила внимание на то, что он очень бледен. И напряжен.
– Джонатан? Что случилось?
Он посмотрел на нее:
– Сегодня не самый хороший день.
– Сожалею. Я чем‑нибудь могу помочь? – А вдруг судьба спасла ее от неверного шага, подумала Лизетт. Едва ли в таком состоянии босс спокойно принял бы ее увольнение.
– Не знаю. – Джонатан произносил слова медленно, словно в оцепенении.
Лизетт забеспокоилась.
– Что происходит? У нас сорвалась сделка с Портером?
Джонатан покачал головой:
– Нет. – Он подошел к письменному столу и принялся перекладывать на нем бумаги. – Вчера вечером я отправил тебе электронные письма. Поработай с ними. А потом, возможно, я надиктую несколько писем. – Он потер рукой висок.
Лизетт знала о том, что он уже несколько месяцев страдает от сильных головных болей.
– Ты что‑нибудь принимал? – спросила она. – Я же вижу, что тебе нехорошо.
Джонатан поморщился:
– Да. Недавно.
– Может, поднимешься наверх и ляжешь? А звонки с мобильного перенаправишь сюда. Я сообщу, если будет что‑нибудь срочное.
– Дай мне час, – сдался он. – Не больше. Я поставлю будильник.
Джонатан медленно поднимался по лестнице. К нему постепенно приходило осознание реальности. Ситуация уже не изменится в лучшую сторону. Можно проконсультироваться у другого врача, но какой в этом смысл? Он и так побывал у множества докторов. После последнего обследования он впервые получил четкий диагноз.
Поднявшись в спальню, он вынужден был признать, что ему опять нужно обезболивающее. Он нуждается в ясном сознании, а его голова сейчас напоминает там‑там.
Растянувшись на кровати, он стал ждать, когда препарат подействует. Сознание, что внизу работает Лизетт, успокаивало. Постепенно он расслабился и погрузился в легкую полудрему. Его мысли сами по себе вернулись к Лизетт, которая уже давно стала частью его жизни и вызывала у него довольно бурные эмоции, однако собственный жесткий этический кодекс требовал, чтобы он всячески скрывал свое влечение к ней. Они просто коллеги. Не более. Он доверяет Лизетт во всем, не скрывает от нее ни конфиденциальную информацию, ни финансовые секреты. Она, как и он, наделена управленческими талантами, однако надо отдать ей должное: она всегда тщательно соблюдает границы и старается не заступать на его территорию. Хотя он не возражал бы против этого.
Она не отличалась яркой внешностью, и многие мужчины едва ли обратили бы на нее внимание. Свои женственные формы она скрывала под скромными деловыми нарядами. Самой сексуальной ее чертой были мозги. Она бросала ему вызов и тем самым держала в постоянном напряжении. И чтобы она не ушла в другую компанию на какую‑нибудь престижную должность, он повысил ей зарплату, стремясь тем самым показать, как высоко ценит ее.
