— Вот еще! — фыркнула Линда. — Я свои слова брать назад не собираюсь.
— Элис, я тебя прошу, — Артур встал и шагнул к сестре, — давай поговорим спокойно…
— О чем? — сдержанным тоном спросила Элис.
— Скажи, почему ты относишься к Шону с неприязнью?
— Я его недостаточно хорошо знаю, чтобы относиться к нему с неприязнью. — Артур попал в больное место. — Просто считаю, что вы с Линдой должны быть осмотрительнее.
— В каком смысле?
— В прямом. Ведь этот мальчик…
— Шон! — с досадой прервал ее Артур. — У него есть имя.
— Шон? — переспросила Элис. — Откуда такая уверенность? Артур, ты же ровным счетом ничего о нем не знаешь!
— Нет, знаю! — возразил Артур, а про себя подумал: гораздо больше, чем ты думаешь.
— Что ты знаешь? Что он карманный воришка, да? — Элис невесело усмехнулась. — А если завтра здесь появятся его дружки, ты их тоже встретишь с распростертыми объятиями?
— Элис, и это говоришь ты?! — Артур вытаращил глаза и развел руками. — Да ты же сама всегда кого-нибудь опекаешь! Поэтому я и рассчитывал на твое понимание. Разве мальчик виноват, что у него была трудная жизнь? Разве он не заслуживает любви и заботы?!
— А как же Мэри? — не сразу отозвалась Элис. — Разве она не заслуживает любви и заботы?
— Но ее и так любят! — возразил Артур.
— Ну так скажи ей об этом!
— Ты же знаешь, Элис, я не умею говорить о таких вещах.
— Ну тогда вырази свою любовь!
— Как?!
— Так же, как выражаешь любовь к мальчику.
— Не понимаю, что такого особенного я делаю?
— Ты отвез его в город, купил ему одежду, ты гуляешь с ним, катаешься верхом и часами разговариваешь… — У Элис запершило в горле. — И разговариваешь по-особому, с нежностью. Неужели ты не понимаешь, как все это ранит Мэри? Ведь ей ты никогда не уделял столько внимания!
— Но ведь она девочка, и я не могу общаться с ней так, как общаюсь с Шоном. Не понимаю…
— Наша дочь ни в чем не нуждается, — вставила свое слово Линда. — У нее полный гардероб платьев, полки ломятся от книг, и каждый год она ездит с тобой за границу. Чего же еще ей не хватает?
— Ну раз вы оба не понимаете, чего ей не хватает, я напрасно трачу время.
Артур терпеть не мог, когда жена и сестра ссорились.
— Элис, пойми, каждый мужчина хочет иметь сына. Теперь с нами живет Шон. Сильный, здоровый, симпатичный парень… — Он улыбнулся. — Я уверен, что он покончит с прошлым и станет достойным гражданином. А я ему в этом помогу.
Элис молча выслушивала доводы брата. Артур привязался к Шону, это очевидно. Да и есть ли у нее право вмешиваться в его дела? И все-таки она должна позаботиться о племяннице.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — настаивала Элис. — А как же Мэри?
— Ну при чем тут Мэри? Сейчас мы говорим о Шоне! Элис, ради Бога, ты что, ничего не поняла из того, что я тебе сказал?
— Нет, Артур, боюсь, это ты ничего не понял!
— Ну раз такое дело, говорить нам с тобой незачем, — не глядя на сестру, сказал Артур. — Мальчик остается. Скоро уже месяц, как он живет у нас, и ведет он себя прекрасно. За исключением первых дней. Мы с Линдой верим в него. — Он посмотрел на жену и лучезарно улыбнулся.
— Видеть не могу ваши самодовольные физиономии! — не удержалась Элис и пошла к двери, а за спиной у нее раздался насмешливый голос Линды:
— Будь повнимательней к Шону. Скоро мы его усыновим и ты станешь его тетей! — И, расслабленная хересом, она захохотала.
— Кто там? — испугалась спросонья Дотти. В ответ тишина. Тогда она встала и зажгла лампу. Старая дура! Ну кто сюда полезет? Ни украшений, ни денег у меня нету… Разве что мужик какой захочет провести ночку со старухой?
Мысль эта показалась Дотти такой забавной, что она разразилась хохотом. Потом на цыпочках прокралась к двери и рывком распахнула ее.
Никого. А ведь я слышала шум… Поди, крысы!
Она вернулась в постель и скоро заснула.
Элис выглянула в окно. Ее тоже разбудили странные звуки, однако, не заметив ничего необычного, она снова легла, но еще долго не могла сомкнуть глаз. Мысленно она возвращалась к событиям дня. Она еще долго ворочалась без сна, а в голове молотом стучала мысль: что теперь будет с Мэри?
Линда тоже не спала, но притворялась спящей. А разбудил ее не шум, а настойчивые поползновения мужа. Он прижимался к ней голым телом и шептал на ухо:
