Данстан, который как раз и был одним из тех, кто совсем недавно не сумел выполнить приказ, стал совершенно белым. Ему оставалось только молить Господа, чтобы граф не потребовал такую же цену за предыдущие неудачные покушения. Беллем словно прочитал мысли Данстана, который от слабости был уже на грани обморока, потому что внезапно повернулся к нему и задал следующий вопрос:
– А вы что скажете? – Беллем окинул медленным оценивающим взором грузного мужчину с множеством подбородков. – Вы готовы сражаться на стороне герцога Роберта?
Данстан, не желая выдать глубину своего ужаса пискливым голосом, молча кивнул головой.
– В случае успеха вас ждет щедрая награда. – Беллем сделал широкий взмах рукой, которая при следующих словах сжалась в мощный кулак: – А поражение принесет вам такое же справедливое наказание. – Бесовский огонь, вспыхнувший в глазах Беллема на последнем слове, ясно доказал, что лично он будет чрезвычайно доволен таким поворотом событий.
Джервейс чувствовал досаду, выслушивая презрительные упреки и угрозы, которые никуда их не привели.
– Это правда, что попытки покончить с Черным Волком, предпринятые в лесу и в стенах замка, не достигли цели. Быть может, у тебя найдется лучший план? – с плохо скрытым отвращением поинтересовался Джервейс.
– Найдется. – Беллему явно не понравилось сомнение, прозвучавшее в голосе друга.
Он замолчал, ожидая, что Джервейс признает свое подчиненное положение, робко поинтересовавшись у господина деталями плана. Джервейс отказался подчиниться, чтобы не потакать гордости соперника в ущерб своей собственной. Данстан, однако, сразу смекнул, какая опасность стоит за затянувшимся молчанием. Некогда высокомерный хозяин Рокстона раскрыл свою сущность труса, обратившись к графу с униженной мольбой:
– Расскажите нам о своем плане, и мы примемся действовать, еще не успеет начаться новый день.
– Вы потерпели неудачу, потому что шли напролом, а ведь у нашей жертвы большой опыт, как защищаться в таких случаях. – Хотя Беллем отвечал Данстану, он не сводил пронзительного взгляда со своего рыжеволосого союзника. – Здесь требуется нечто большее, чем простая сила. Только хитростью можно переиграть ловкого Волка.
– Хитростью? – Джервейс оскорбленно расправил плечи. – Ты полагаешь, мне не пришлось прибегать к изворотливости, чтобы узнать его маршрут и устроить засаду в лесу? Или организовать ночное нападение на темной лестнице?
– К изворотливости – да. Но не к тонкой хитрости. – Беллем медленно покачал темной головой с проседью. – А к успеху нас приведет лишь тонкая хитрость. Хитрость, соединенная с глупыми предрассудками толпы.
Джервейс прищурился. Глупые предрассудки? Эта фраза могла иметь много значений в устах такого безбожника. Она могла означать все что угодно – от веры благочестивого христианина до обычных женских страхов перед привидениями и домовыми.
– Я думаю, у вас где-нибудь поблизости найдется колдунья? – Беллем задал этот с виду праздный вопрос Данстану, который тут же затрепетал от страха.
– Вы имеете в виду молодую колдунью, которую леди Элизия привела в Рокстонский замок? – робко поинтересовался Данстан.
Лицо Беллема ничего не выразило, но он удивился, почему эта сплетня до сих пор не дошла до его ушей. Случай довольно редкий, потому что он насадил шпионов в каждом уголке большинства французских герцогств и сплошь по всем Британским островам.
– Неважно, где поселилась эта женщина, – пожал плечами Беллем, – лишь бы ее боялись жители рокстонских ферм, деревень и замка.
– Да, конечно, – поспешил ответить Данстан. – Ее так боятся, что каждый раз, как она появляется, взрослые осеняют себя крестным знамением, чтобы отогнать зло, а дети пытаются забросать ее камнями.
– Отлично, – в жестокой усмешке Беллема не чувствовалось никакой теплоты, только злорадство. – Мы воспользуемся ее существованием для успешного достижения нашей цели – сначала оговорить, а затем убить врага.
Беллем явно не видел ничего дурного в том, что таким способом он также сведет старые счеты. Отомстит одной из немногих жертв, которой удалось избежать его силков.
