Гидрографическая служба любого военного флота или флотилии РФ — во многом шпионская структура. Цели и задачи в дальних походах: радиолокационная разведка и контрразведка, составление подробных карт акваторий зарубежных военных баз, наблюдение за морскими учениями зарубежных флотов. Кроме тоги, во время походов все гидрографические суда — плавучие штабы флотского спецназа, который обеспечивает безопасность стоянки в зарубежных портах. Игнорирование норм безопасности на рейде может привести к трагедиям, вроде взрыва линкора «Новороссийск» в Северной бухте Севастополя в 1956 году, когда более семисот человек погибли и около ста пятидесяти пропали без вести. Есть версия, что он, бывший линкор итальянского флота «Чезаре», отошедший СССР по репарациям, был взорван итальянскими боевыми пловцами, недобитыми фашистами.
Теперь самое время сказать, что именно к этому типу судов, напичканных сложнейшей электронной аппаратурой, приписано, быть может, наиболее элитное подразделение на российском флоте — морской спецназ, или боевые пловцы. До девяносто восьмого года их готовили в учебке, расположенной в небольшой бухточке на Черноморском побережье Крыма, возле поселка Балаклава, потом — на Каспии и на Балтике. Есть еще учебка в Очакове, но она теперь принадлежит Украине. Еще не так давно на Черноморском флоте была дислоцирована 17-я Отдельная бригада спецназа ВМФ, являвшаяся головным боевым соединением среди аналогичных частей Военно-морского флота РФ. Основным направлением ее деятельности было проведение специальных и разведывательных мероприятий в глубоком тылу противника. Офицеров-спецназовцев специально учат технике выполнения сложнейших погружений на предельные и иногда даже запредельные глубины, когда водолаз в самом прямом смысле рискует жизнью. В Балаклавской учебке в числе прочего обучают способам тайного, несанкционированного проникновения на территорию иностранных государств, пользуясь морским побережьем. Надо ли говорить, что к боевым пловцам Военно-морского флота предъявляют высочайшие требования по части здоровья, физической подготовки и выносливости, умения обращаться с оружием практически всех видов и модификаций. Кроме того, боевой пловец должен быть настоящим интеллектуалом, иметь в своей памяти подробную карту всего мира, точные таблицы таких специфических навигационных вещей, как морские течения, приливы и отливы, глубины океана в различных его точках. Также боевой пловец обязан знать устройство всех судов планеты, начиная от парусной рыбачьей лодки и кончая авианосцем.
Отряд именно таких боевых пловцов служил на гидрографическом судне Северного флота. Теперь, когда это судно готовилось вместе со всеми пришвартоваться в родном порту, его команда, согласно морской традиции, выстраивалась на верхней палубе. И стоящий на берегу наблюдатель мог видеть ряд ничем, может быть, и не выделяющихся внешне, но очень крепких парней в форме Военно-морского флота России.
Белокурая девушка не отрываясь смотрела на медленно маневрирующие корабли, причем ее взгляд был прикован к самому малому из них. Как и положено по рангу, оно шло последним и было дальше всех от причала. Девушка смотрела во все глаза на знакомый ей силуэт судна. И вот ей показалось, что она разглядела кого-то на палубе. Тогда она робко и смущенно улыбнулась и, подняв правую руку, неловко махнула ею.
— Разрешите, товарищ старший лейтенант?
Командир группы боевых пловцов, приписанных к гидрографическому судну, старший лейтенант Сергей Павлов оглянулся, увидел веселое, задорное лицо матроса, участвующего в швартовке судна, и поспешил посторониться.
Хотя в Северный флот не брали совсем уж хлипких парней на срочную службу, однако Павлов даже на фоне крепкого и рослого личного состава гидрографического судна казался великаном. Его высокую, широкоплечую, ладно скроенную фигуру атлета плотно облегала надетая по случаю возвращения в порт приписки парадная офицерская форма — черный китель с золотым шитьем на рукавах и погонами старшего лейтенанта.
— Ну, как настроение, Полундра? — спросил, подходя и хлопая Сергея по плечу, мичман Виктор Пирютин. — Как будто нам не весело?
