Обычно перед боем шведская пехота строилась в две линии, одна линия состояла из батальонов одних полков, а вторая линия – из других полков. Батальоны строились в 3, 4, 6 шеренг. Скорострельность мушкетов того времени состояла один выстрел в две минуты. Одновременно стреляли три шеренги – первая с колена, вторая и третья стоя. Все шведские солдаты были прекрасно обучены тактике ведения боя.
Существенным недостатком шведской армии было потеря всех преимуществ при ведении боя на пересеченной местности.
Кавалерия располагалась на флангах пехоты, выстроившись в две линии. Кавалерия атаковала на полном галопе только холодным оружием. Все кавалеристы превосходно фехтовали, владели верховой ездой, перестроения производили во время атаки, держали сомкнутый строй. Иногда до 50 шагов до противников давался залп из пистолетов. Шведская армия в конце XVII века действительно была лучшей в Европе.
Современный шведский историк Г.Артеус писал в работе «Карл XII и его армия»: «Сознательное стремление к простоте мы постоянно обнаруживаем в планах сражений Карла XII. Простота была осознанным и крайне важным средством для достижения максимальной гибкости действий армии на поле боя, то есть для облегчения старшим и младшим командирам возможности свободно, оперативно и адекватно реагировать на угрожающие или многообещающие ситуации, возникающие неожиданно, – из-за передислокаций и ограниченности поля обзора.
По моему мнению, ничто так не характерно для Карла XII и Реншельда в планировании и тактическом руководстве сражениями, как смелость. Смелость эта была не просто очень большой (Даугава, Клишов, Головин), в пределе она доходила до крайности (Нарва и Полтава). Доля риска постоянно была очень велика.
Боевой дух войска в первую очередь формировался самим королем, непосредственно или косвенно. Власть Карла XII над чувствами его солдат, власть, которая заставляла их исполнять практически все, что он ни прикажет или на что просто намекнет, объяснялось несколькими причинами: тем, что он был королем, а не простым генералом; его превосходным искусством тактика, а также его неизменным – вплоть до Полтавы – успешным командованием в больших и малых битвах; его полным презрением к опасностям; его редкой духовной силой, выдержкой, его физической нетребовательностью; его неустанной заботой о бытовых условиях и настроении своих солдат. Король мог вызывать у солдат «необыкновенную охоту к бою».
Ярко выраженная наступательная тактика сильно содействовала – благодаря своей успешности – формированию неслыханного ранее боевого духа армии; в то же время эту тактику было бы невозможно воплотить на поле боя, если бы дух армии был низок.
Шведская пехота пользовалась на протяжении Великой Северной войны тем, что называлось «Новым манером боевых действий батальона». Эта техника гласила: «Если командир батальона приказывает: «Готовься!», то пикинеры поднимают свои пики, выдвигаясь вперед, пока батальон не сблизится с противником на 70 шагов. Как только будет скомандовано: «Две задние шеренги, изготовиться к огню!», эти шеренги выдвигаются вперед и сдваиваются две передние шеренги. Как только две задние шеренги произвели выстрел, они обнажают шпаги. И как только две передние шеренги выдвинулись, две задние шеренги тесно смыкаются с тыла с двумя передними шеренгами, после чего весь батальон марширует таким образом сомкнутым строем в глубину и ширину рядами на противника, пока батальон не сблизится с ним на 30 шагов. Тогда отдается команда: «Две передние шеренги изготовится к огню!». Как только произведен выстрел, они обнажают шпаги и врываются в ряды противника».
Выдвижение вперед под почти непрерывным обстрелом, на который нельзя отвечать, пока расстояние до линии противника не сократиться до предела, естественно, требовало от солдат Карла XII железной дисциплины, и вообще, вероятно было бы невозможно, если бы они не обладали глубоко укоренившейся уверенностью в эффективности своего метода наступления. Ибо он был почти всегда эффективным. Первый залп, когда наконец наступало его время, пробивал в рядах противника огромную брешь. А те, кто не был убит или ранен с первого выстрела, как правило, не оставались на месте, ожидая второго выстрела.
