Томо любовалась дочерью. Эцуко сидела перед отцом, гордо подняв голову и слегка вытянув длинную лебединую шею. Как же она похожа на Юкитомо, подумала мать. Отец явно наслаждался обществом дочери. Он оживленно разговаривал, шутил и старался всячески развлечь Эцуко. Желая угодить своему хозяину, Сугэ и служанки громко восторгались нарядами Эцуко и Кунико.
Днем Кунико отправилась в сад играть в волан со служанками и своей ровесницей Намико, которая приехала из Цунамати.
– Из окна открывается такой чудесный вид на Фудзияму. Пойдем, я тебе покажу, – сказала Томо дочери и стала осторожно подниматься по лестнице на второй этаж.
Фудзияма действительно была хорошо видна с балкона. Ее западный склон казался светло-голубым.
Эцуко, едва взглянув на священную гору, спросила:
– Матушка, вы хотели со мной о чем-то поговорить? – По многолетнему опыту она поняла, что мать намеревается обсудить с ней какую-то личную проблему. В таких случаях Томо всегда отзывала дочь в сторонку.
– Знаешь, мне кажется, я нездорова.
– Я тоже так думаю. Меня беспокоит ваш изможденный вид. Но что с вами, матушка? Вы уже были у доктора?
– Нет, – покачала головой Томо. – Господин Судзуки раз в три дня приходит в дом, чтобы осмотреть отца. Но мне этот господин не внушает доверия: он больше похож на гейшу, на мужчину по вызовам, чем на врача. Честно говоря, я ждала твоего приезда, чтобы посоветоваться. Никак не могла решиться… Видимо, мне придется обратиться к хорошему врачу.
– Мама, разве можно было столько ждать? Ведь речь идет о вашем здоровье! Почему вы мне не позвонили? Я бы сразу приехала!
– Ну-ну, не надо так расстраиваться. – Томо с натугой рассмеялась, желая успокоить дочь.
Ничего страшного, можно было и подождать. Она ведь знала, что дочь приедет, и не хотела тревожить всех понапрасну, звонить или отправлять посыльного с письмом.
Томо долго молчала, а потом стала рассказывать о симптомах, которые у нее недавно появились.
– Посмотри, как у меня опухла нога. – Она приподняла подол кимоно, с силой надавила пальцем на голень и отвела руку в сторону. На ноге осталась глубокая ямка. – Видишь? – внимательно посмотрев на дочь, спросила Томо. Глаза ее, обведенные темными кругами, немного покраснели.
– Ой, какой отек! – воскликнула Эцуко и, нахмурившись, стала разглядывать ужасную белую впадину.
Судя по всему, у матери проблемы с почками, решила Эцуко. Она была потрясена. Мать вела себя непривычно, а это пугало. Она сделала то, что раньше никогда бы себе не позволила: обнажила перед дочерью ногу. Прежде такого не случалось. Эцуко с тревогой подняла глаза на Томо. Она не узнавала свою мать: перед ней сидела женщина, которая, казалось, отбросила в сторону все то, что когда-то для нее было важным.
– Пожалуй, стоит пригласить к вам врача как можно скорее. Матушка, хотите, я поговорю с отцом об этом?
– Да… Да, будет хорошо, если ты это сделаешь. – Томо опустила голову. – Только я не хочу, чтобы он решил, будто я сама попросила тебя об этом.
– Ну что вы, матушка! Разве можно волноваться о таких пустяках?
– Приходится. Видишь ли, ты у меня разумная девочка, а в этом доме жизнь выстраивается не по законам логики.
– Да, может быть, но все зависит от сути проблемы. Я уверена, в такой ситуации даже отец будет вести себя разумно. Матушка, может быть, вы хотите, чтобы я обратилась за помощью к мужу?
– О да, если это возможно! Я думаю, так будет лучше. Но ведь твой супруг очень занят, насколько я понимаю? Он, наверное, не скоро сможет выкроить свободную минутку…
– Если это необходимо, я попрошу его приехать завтра. Он скажет отцу, что его беспокоит ваш болезненный вид, и попросит своего друга, врача из университетской больницы, осмотреть вас.
– Думаю, я и сама смогу сходить к нему на прием в больницу. Зачем лишние хлопоты, зачем ему приезжать сюда?
– Нет, матушка, так не пойдет. Как только вы стали жаловаться на тяжесть в ногах, я сразу же посоветовала вам обследоваться у хорошего специалиста, помните? Ничего не поделаешь, надо лечиться, и все будет хорошо.
– Да, конечно. Я уверена, у меня нет ничего серьезного, – нарочито беспечным голосом проговорила Томо, стараясь скрыть свою озабоченность. Но внезапно она переменилась в лице. Казалось, перед ней разверзлась черная бездонная пропасть. – Эцуко, милая… Хочу еще кое о чем попросить тебя. Я очень надеюсь, что ты сделаешь это для меня…
