Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии в IX–XIII вв.) - страница 9

В конце I тысячелетия до н. э. в пределы Северной Украины и Южной Белоруссии хлынула волна новых племен, оставивших зарубинецкую культуру[103]. Этническая принадлежность их еще не ясна, но относить их к славянам, как делают некоторые исследователи, усматривая черты сходства ее с пшеворской культурой междуречья Вислы и Одера[104], по-видимому, преждевременно, так как связующие звенья с достоверно славянскими племенами более позднего времени VIII–IX вв., как известно, отсутствуют[105]. Почти полностью обходя территорию городищ штрихованной керамики, племена эти в дальнейшем (I–V вв.) продвинулись на верхний и средний Днепр, Десну, нижний Сейм, Сож, подойдя, тем самым, вплотную к междуречью Днепра и Оки и ассимилировав аборигенов. Трудно еще сказать при современной изученности вопроса, как далеко проникли собственно зарубинецкие племена, а где лишь прощупывается их влияние. Северную же Белоруссию зарубинецкая колонизация почти не коснулась. Затронутой ею оказались лишь южная часть междуречья Днепра и Березины и правобережье Днепра, от Смоленска до Орши.

Вторая волна чужеземных племен вторглась в современную Белоруссию в IV–V вв. н. э. и коснулась лишь ее западных окраин, где на смену племенам — носителям культуры штрихованной керамики в IV–V вв. пришло население, погребавшее в курганах так называемого восточиолитовского типа. Кто были эти новые пришельцы и в каких отношениях они находились с аборигенами, еще не ясно. Древнейшие восточнолитовскио курганы содержат трупоположение, в более позднее время под влиянием соприкосновения со славянами, обряд меняется: переходят к трупосожжению, которое и продержалось до XIII в. Восточнолитовские курганы охватили территорию на севере и западе, ограниченную реками Швентойей и Неманом, на юге — р. Меркис, а на востоке доходили до оз. Свирь[106]и принадлежали неизвестному пока, но, очевидно, пришлому литовскому населению. Такова была картина расселения племен в Северной Белоруссии до прихода туда славян в середине I тыс. н. э.

Археологические памятники Белоруссии середины I тысячелетия н. э. в настоящее время изучены еще недостаточно. Дело в том, что в этот период на смену родовой организации приходит организация по территориальному признаку. Забрасывая прежние укрепленные городища, население переходит на открытые селища, отыскание остатков которых представляет как известно, значительные трудности. Лишь в редких случаях поселки нового типа остаются на прежних укрепленных местах и могут служить ценнейшим объектом археологического изучения (Колонии, Банцеровщина, Дымокуры и др.).

На обширной территории от Эльбы до верховьев Оки поселения этого времени характеризуются особым типом узких и сравнительно высоких лепных сосудов, в очень общей форме распадающихся на две разновидности. Одна, сравнительно менее вытянутая, была распространена от Эльбы до правобережья Днепра (в междуречье Припяти и Тетерева) и носит наименование «керамики пражского типа» (или типа «корчак»)[107]. Другая — включает сосуды значительно более вытянутые, малопрофилированные и охватывает зону Центральной Белоруссии: городища Банцеровщину под Минском (см. рис. 2), Кисели-Дымокуры под Оршей (рис. 4), Дедиловичи (так называемая Замкова гора) в Борисовском районе (рис. 2) (раскопки А. Г. Митрофанова) и другие; также в Латвии (Кентескалнс)[108]. Известна она в верхнем течении Западной Двины, селище Жабино (см. рис. 2)[109], на Смоленщине (верхний слой городища Тушемли)[110]и Гомельщине (Колочин)[111]. Однако в Южной Белоруссии Колочин уникален (население, оставившее здесь верхний слой, по признанию автора раскопок, было инородным — завоевателями, захватившими зарубинецкий поселок[112]) и все левобережье Припяти и правобережье Днепра, таким образом, выпадает из описанной территории.