Мы признаем себя перед крестьянином должником. Мы брали у него хлеб за денежные знаки, мы брали у него в долг, мы должны этот долг вернуть, и мы его вернем, восстановив нашу промышленность. Но, чтобы ее восстановить, нужны излишки сельскохозяйственного производства. Вот почему нага аграрный законопроект имеет не только то значение, что нам надо добиться практических целей, а еще и то, что около него, как около фокуса, группируются сотни постановлений и законопроектов Советской власти.
Теперь я перейду к тому, как складывается у нас сейчас база для нашего промышленного строительства, для того, чтобы нам начать воссоздание хозяйственных сил России. И здесь я должен прежде всего обратить ваше внимание из той груды отчетов, которые вы получили или на днях получите во всех комиссариатах, на одно место в отчете нашего Комиссариата продовольствия. Каждый комиссариат даст вам в ближайшие дни груды фактических отчетных материалов, которые в своей совокупности подавляют своим обилием, но надо из них выделить то, что наиболее существенно, для того, чтобы добиться успеха, как бы он ни был скромен, то, что является основным для проведения всего нашего хозяйственного плана, для того, чтобы восстановить наше народное хозяйство и нашу промышленность. И вот одна из таких баз, это – состояние наших продовольственных заготовок. В этой книжечке, которая вам роздана, – отчет за три года Компрода – есть табличка, из которой я прочту только итоговые цифры, да и то с округлением, потому что цифры читать и особенно слушать трудно. Это – цифры итогов заготовок по годам. С 1 августа 1916 по 1 августа 1917 г. заготовлено 320 миллионов пудов, следующий год 50, потом 100 и 200 миллионов пудов. Эти цифры – 320, 50, 100 и 200 – дают основу хозяйственной истории Советской власти, работы Советской власти в хозяйственной области, подготовку того фундамента, овладев которым, мы начинаем настоящим образом наше строительство. 320 миллионов пудов до революции – вот приблизительный минимум, без которого строить нельзя. Первый год революции при 50 миллионах – голод, холод, нищета в сильной степени; второй год – 100 миллионов; третий год – 200 миллионов. Удвоение каждый год. По сведениям, которые вчера дал мне Свидерский, к 15-му декабря имеется 155 миллионов. Мы в первый раз становимся на ноги с необыкновенным напряжением, с неслыханными трудностями, имея часто задачу обеспечить продовольствием без Сибири, без Кавказа и без Юга. Теперь, дав уже свыше полутораста миллионов, мы без преувеличения можем сказать, что при всей громадной трудности, эту задачу все-таки решили. Фондом приблизительно в 300 миллионов располагать мы будем, может быть, и больше, а без такого фонда невозможно восстановить промышленность страны, невозможно думать о возрождении транспорта, невозможно даже подходить к великим задачам электрификации России. Никакая социалистическая страна невозможна, как государство рабоче-крестьянской власти, если она не может совместными усилиями рабочих и крестьян собрать такой продовольственный фонд, чтобы обеспечить пропитание рабочих, занятых промышленностью, чтобы иметь возможность десятки и сотни тысяч рабочих двинуть туда, куда надо Советской власти. Без этого будут только разговоры. Настоящие основы хозяйства – это продовольственный фонд. И здесь успех достигнут громадный. Исходя из этих успехов, имея этот фонд, мы можем приступить к восстановлению народного хозяйства. Мы знаем, что эти успехи достигнуты ценою громадных лишений, голода и бескормицы в крестьянстве, которые могут еще усилиться. Мы знаем, что засушливый год обострил бедствия и лишения крестьян неслыханно. Мы поэтому меры помощи, которые в законопроекте, мной указанном, изложены, выдвигаем на первую очередь. Мы рассматриваем этот продовольственный фонд, как фонд восстановления промышленности, как фонд помощи крестьянству. Не имея его, государственная власть – ничто. Без такого фонда социалистическая политика останется только пожеланием.
И мы должны помнить, что к производственной пропаганде, которую мы твердо решили проводить, присоединяется еще способ воздействия иного рода – это премирование натурой. И одним из крупнейших декретов и постановлений Совнаркома и Совета Обороны был закон о натуральном премировании. Нам далеко не сразу удалось его издать. С апреля, если вы посмотрите, идет целая длинная цепь решений и постановлений, и только тогда он был издан, когда громадными усилиями нашего транспорта нам удалось создать полумиллионный продовольственный фонд. Полмиллиона пудов – очень скромная цифра. Те отчеты, которые вы вчера, наверное, прочитали в «Известиях», показывают, что из этих 500 000 пудов 170 000 уже израсходованы. Фонд, как вы видите, неприглядный и далеко не достаточный, но все-таки мы вступили на тот путь, по которому пойдем дальше. Это – доказательство того, что мы не только убеждением перейдем к новым приемам работы. Мало говорить крестьянам и рабочим: напрягайте трудовую дисциплину. Надо, кроме того, им помочь, надо вознаградить тех, которые после неизмеримых бедствий продолжают проявлять героизм на трудовом фронте. Фонд у нас создан, но пускается он в дело еще далеко не удовлетворительно: у нас в Совнаркоме имеется целый ряд указаний, что на практике премирование натурой означает часто простую прибавку к заработной плате. Тут надо еще много подработать. И рядом с совещаниями и дополнительными проектами в центре должна идти самая важная работа, это – работа на местах и среди широких масс. Понять, что государство не только убеждает, но и вознаграждает хороших работников лучшими условиями жизни, не трудно, и, чтобы понять это, не нужно быть социалистом, и тут мы заранее обеспечены сочувствием беспартийных рабочих и крестьянских масс. Нам надо лишь шире эту мысль распространить и практичнее поставить на местах эту работу.
