Германия настолько впереди нашей страны, что в империалистическую войну даже передовые страны оказались в затруднении, когда германская химическая промышленность перестала доставлять им продукты. А мы, чтобы двинуть химическую промышленность, должны быть готовы дать больше платы немецким химикам. Это лучший способ учиться: сдать одну из фабрик немцам на концессию. Здесь никакие школы, лекции не помогут так, как практическая работа на фабрике, где можно обучить рабочего в полгода, а затем заставить рядом строить другую такую же фабрику. Бояться, что немцы с одной фабрики что-нибудь сделают с нами при их международном положении, смешно. В СНК не было разногласий, принципиально это можно допустить. К сожалению, практического разрешения этот вопрос не получил. Я должен подчеркнуть, что о концессиях мы очень много говорим, но пока не удалось ни одной концессии сдать. Мы будем считать большим успехом, когда хотя бы одну сдадим, когда вы увидите конкретные условия концессии.
Дальше.
Каким странам можно давать концессии? Можно ли давать Польше?
Мы думаем, что всем можно, и в том числе Польше.
Не могут ли капиталисты использовать концессии для предупреждения кризисов у себя и таким образом отдалить социальную революцию?
Если бы капиталисты могли предотвращать кризисы у себя, тогда капитализм был бы вечным. Они безусловно слепые пешки в общем механизме – это доказала империалистическая война. Каждый месяц доказывает, что кризис капитализма усиливается, разложение во всем мире идет все дальше и дальше и только в России начался подъем к прочному и серьезному улучшению.
Концессионеры могут с целью посеять раздор среди рабочих поставить своих рабочих в лучшие условия.
Этим среди наших раздора не усилишь, мы много сильнее стали.
Будут ли организованы профессиональные ячейки на территории концессионеров?
Концессионеры получают хозяйственную эксплуатацию, власти и законы остаются только советские.
Нельзя ли указать на условия, гарантирующие нас от опасности искажения советской системы государственности и внедрения капиталистического порядка.
Эти условия – законы РСФСР. Если контрагент их нарушает, мы имеем право разорвать договор.
В чем заключается предварительный проект договора с американскими империалистами на предмет концессии на Камчатке?
Я сказал, что длительность срока концессии 50–60 лет. Мы получаем долю продуктов, они получают право устраивать военную и морскую базу в той губе, недалеко от которой имеется источник нефти.
Вы говорите, что сдача концессий капиталистам угнетенных стран, как-то Германии, имеет большее значение, чем другим странам. Но как вы смотрите на то, что капиталисты угнетенных стран, получив концессии, поднимут экономическое состояние страны, что может отдалить революцию в ней?
Международное положение в смысле революционном вращается около борьбы Советской России с остальными, капиталистическими странами. Укрепить Советскую Россию и сделать ее непобедимой – это главное, это связано с борьбой угнетенных и колониальных стран.
Какую роль играет туркестанский хлопок в концессиях?
Пока об отдаче туркестанского хлопка нет речи, об этом вопрос не обсуждался.
Будут ли даны концессии на восстановление промышленных предприятий и передача в концессионном порядке железных дорог?
Эти положения исключены, железные дороги есть цельное единое предприятие.
Не поднимался ли вопрос о концессиях на бойни?
Не слыхал.
В протестах против концессий на местах совершенно явственно обнаруживаются вовсе не здоровые настроения, а патриотические чувства крепкого мелкобуржуазного слоя деревни и городского мещанства.
Патриотизм человека, который будет лучше три года голодать, чем отдать Россию иностранцам, это – настоящий патриотизм, без которого мы три года не продержались бы. Без этого патриотизма мы не добились бы защиты Советской республики, уничтожения частной собственности и того, что мы сейчас продовольственную разверстку в 300 миллионов пудов возьмем. Это – лучший революционный патриотизм. А что кулаки стоят за то, что три года будут голодать, но не пустят иностранных капиталистов, от которых кулак кое-что приобретет, – это неверно. Не о кулаках идет речь, а о среднем беспартийном крестьянине.
