Статистика стачек, изданная министерством торговли и промышленности, вполне подтверждает это гигантское значение экономической борьбы рабочих в эпоху общего оживления. Чем сильнее натиск рабочих, тем больше улучшений жизни они добиваются. И «сочувствие общества», и улучшение жизни есть результат высокого развития борьбы. Если либералы (и ликвидаторы) говорят рабочим: вы сильны, когда вам сочувствуют в «обществе», то марксист говорит рабочим иное: вам сочувствуют в «обществе», когда вы сильны. Под обществом следует понимать в этом случае всевозможные демократические слои населения, мелкую буржуазию, крестьян, интеллигенцию, близко соприкасающуюся с рабочей жизнью, служащих и т. д.
Всего сильнее было стачечное движение в 1905 году. И что же? Мы видим, что именно за этот год рабочие всего больше добились улучшений жизни. Правительственная статистика показывает, что на 100 стачечников в 1905 году только 29 кончали борьбу, ничего не добившись, т. е. терпели полное поражение. За 10 лет (1895–1904) 52 стачечника из 100 кончали борьбу, ничего не добившись! Значит, массовый характер движения повысил успешность борьбы в громаднейших размерах, чуть не вдвое.
А когда движение стало ослабевать, – тогда стала уменьшаться и успешность борьбы: в 1906 году из 100 стачечников 33 кончали борьбу, ничего не добившись или, вернее, потерпев поражение, а в 1907 году – 58; в 1908 году даже 69 из ста!!
Таким образом, научные данные статистики за целый ряд лет вполне подтверждают собственный опыт и наблюдение каждого сознательного рабочего относительно необходимости соединения экономической и политической стачки и неизбежности такого соединения в действительно широком и общенародном движении.
Теперешняя волна стачечного движения, равным образом, вполне подтверждает этот вывод. В 1911 году число стачечников возросло вдвое против 1910 г. (100 тыс. против 50), но все же это число было крайне мало; чисто экономические стачки оставались сравнительно «узким» делом, не получая еще общенародного значения. Напротив, все и каждый видят теперь, что именно такое значение получило стачечное движение текущего года после известных апрельских событий.
Крайне важно поэтому с самого начала дать отпор тому извращению характера движения, которое стараются внести в него либералы и либеральные рабочие политики (ликвидаторы). Либерал г. Северянин в «Русских Ведомостях» поместил статью против «примешивания» к первомайской забастовке экономических или «каких-либо» (вот даже как!) «требований», а кадетская «Речь» с сочувствием перепечатала главные места этой статьи.
«Связывать такие забастовки, – пишет г. либерал, – с моментом именно 1-го мая чаще всего неосновательно… Да и странно как-то: празднуем день всемирного рабочего праздника и по этому случаю требуем прибавки в 10 проц. на миткаль таких-то сортов» («Речь» № 132).
Либералу «странно» то, что рабочему вполне понятно. Только защитники буржуазии и ее непомерных прибылей могут насмехаться над требованием «прибавки». А рабочие знают, что именно широкий характер требования прибавки, именно всесторонний характер стачек всего более привлекает массу новых участников, всего более обеспечивает силу натиска и сочувствие общества, всего больше гарантирует как успех самих рабочих, так и общенародное значение их движения. Поэтому против либерального извращения, проповедуемого г. Северяниным, «Русскими Ведомостями» и «Речью», надо решительно бороться и всеми силами предостерегать рабочих от подобных горе-советчиков.
Ликвидатор г. В. Ежов в первом же номере ликвидаторской газеты «Невский Голос»{119} выступает с таким же, чисто либеральным, извращением, хотя подходит к вопросу несколько с иной стороны. Г-н В. Ежов в особенности останавливается на стачках, вызванных наложением штрафа за первое мая. Справедливо указывая на недостаточную организованность рабочих, автор из этого справедливого указания делает самые ошибочные и самые вредные для рабочих выводы. Неорганизованность г. Ежов видит в том, что на одной фабрике бастовали просто ради протеста, на другой присоединяли экономические требования и т. д. На самом же деле в этом
