– Мистер Шавасс? – поинтересовалась она. – Я пришла сменить белье.
– Не самое подходящее для этого время.
– Это нужно было сделать еще днем, но; по-моему, вы просили не беспокоить.
Пол вдруг усмехнулся.
– Я забыл. Вы новенькая?
Девушка прошла мимо и кивнула.
– Да, сэр.
Шавасс закрыл дверь.
– А как вас зовут?
– Пегги, сэр.
Девушка говорила с легким ирландским акцентом, а от улыбки щеки ее слегка порозовели. Шавасс вспомнил, что он раздет, и улыбнулся.
– Простите, вы пришли, когда я принимал душ. Я вас покину.
Он вернулся в ванную. От голода у него подвело живот, и Пол с удовольствием предвкушал вечер, размышляя, где бы поесть, перебирая в уме возможные варианты.
Выйдя из душевой кабины, Пол услышал странный звук, доносившийся из комнаты. Он помедлил, нахмурился, затем обернулся полотенцем и быстро вошел.
Пегги закрывала входную дверь, а в центре комнаты стояла большая корзина для белья на резиновых колесах. Пегги оглянулась и, встретившись взглядом с Шавассом, улыбнулась.
– О, это вы, сэр?
Шавасс показал на корзину.
– Это еще что такое?
– Корзина? О, это для вас, сэр, – с улыбкой она положила руку на корзину.
Из спальни вышел человек лет пятидесяти, среднего роста, с добрым морщинистым лицом. На нем был белый халат, а в руке «уэбли» с глушителем.
– Ложитесь на кушетку, руки за голову, сэр, – быстро сказал он.
– Ради Бога, в чем дело?
Из кармана халата Пегги достала плоскую черную коробочку, открыла ее, вынула шприц и быстро наполнила его.
– Лучше сделать так, как он сказал, мистер Шавасс.
Пол снова взглянул на пистолет и лег на кушетку. Девушка наклонилась к нему так близко, что Пол почувствовал запах ее духов, затем она быстро убрала полотенце и сделала укол в правую ягодицу. Что бы это ни было, нужно отдать ей должное – ощущение было приятное. Пол почувствовал мягкий удар и нырнул в темные воды.
* * *
Пола похлопали по щеке. Что-то, казалось, взорвалось у него в голове, и он выплыл из темноты. Как ни странно, боли не было, а его тело как будто больше ему не принадлежало. Каждый звук доносился откуда-то издалека, и все-таки все было прекрасно слышно.
Шавасс медленно открыл глаза: огромная серая паутина собралась на стенах, волнами свисая вниз. Он закрыл глаза, сто семьдесят раз глубоко вздохнул, пытаясь побороть растущую панику. Когда он снова открыл глаза, паутина почти исчезла.
Он лежал в односпальной кровати, стоящей у стены в большой квадратной комнате. Лампа с абажуром свисала с потолка, а шторы на окне были спущены. Кроме маленького стола и стула посреди комнаты, здесь ничего не было.
Пегги углубилась в беседу с крупным мужчиной в плохо скроенном синем костюме. Они говорили по-русски, но акцент, с которым разговаривала девушка, тренированный слух все же улавливал. Мужчина был, несомненно, русский, точнее, судя по произношению, грузин. Еще один человек стоял у двери. Среднего роста, крепкого телосложения, с русыми волосами и бесстрастным лицом. На нем была аккуратная белая куртка, которую носят санитары в госпиталях.
– Вы уверены, что с ним все в порядке? – спросил человек в синем костюме. – Восемь часов – это большой срок.
– Не беспокойтесь. Доза была нормальная. Но каждый реагирует по-своему. Он очнется только через два часа.
– Сделайте еще один успокоительный укол перед полетом. Нам не нужны неприятности.
Девушка кивнула.
– Я позабочусь. Когда вылет?
– Точно не знаю. Этот проклятый туман все усложняет, и летчик не может лететь без специального разрешения. В любом случае пребывание Шавасса здесь не должно продлиться более пяти минут. Ближайшие три часа мы должны быть наготове.
– Я прослежу, – сказала девушка.
Мужчина вышел, а она подошла к кровати, сразу же заметив пристальный взгляд Шавасса. Спокойно глядя на него, девушка сказала:
– Наконец вы очнулись. Как чувствуете себя?
Пол облизнул пересохшие губы и попытался улыбнуться.
– Ужасно.
– Немного кофе будет полезно. Приготовьте кофе, Карл, – сказала она мужчине, стоявшему у двери. Тот вышел, а девушка присела к столику, положив одну ногу на другую. На ней был длинный замшевый пиджак, аккуратная юбка из донегальского твида, и при других обстоятельствах ее красота поразила бы Пола.
